Роджер Желязны - Двери лица его, пламенники пасти его

Наконец я заставил себя ответить Майку.

Следующие семьдесят или восемьдесят тысяч волн прошли с монотонным однообразием. Они уместились в такие же ничем не примечательные пять дней. Удача забрезжила только на тринадцатый день. Колокола разрушили нашу кофейную летаргию.

- Корма, - закричал кто-то. Пятьсот метров.

Я разделся и принялся за дело. Мое снаряжение всегда при мне.

Пятьсот метров, двадцать саженей, - орал громкоговоритель.

Огромные ловушки поднялись, и передо мной появился слайдер.

Леди в кабине. Он проскрипел и направился прямо.

Я подошел к слайдеру, когда объявляющий сказал - "Сорок восемь, двадцать! Положение один".

Выстрел прозвучал подобно выстрелу пробки от шампанского. Траектория высоко над водой.

- Сорок восемь, двадцать, - повторил он.

Внимание, приманщики.

Я одел маску. Сначала я почувствовал тепло, затем прохладу. Вниз. Прочь. Там далеко, просторно. Если что-нибудь большое решит, что приманщик сам вкуснее того, что он несет, тогда его имя будет достойно только воды и иронии.

Я нащупал дрейфующие тросы и пошел по ним. От зеленоватого к темному, от зеленого к черному. Это был очень длинный спуск. Очень. Мне никогда не приходилось спускаться так низко раньше. Я не хотел зажигать фонарь.

Но мне пришлось! Жалко. Мне предстояло идти еще долго. Я сжал зубы и обуздал свое воображение. Наконец леер закончился.

Мой механический угорь начал вертеться. Я вставлял секцию в секцию и наблюдал за тем, как он растет. Меня затянуло глубже, пока я совершал эту операцию, которая заняла минуту, другую. Я был близко, очень близко к тому, к чему я никогда не стремился.

Отвращение, с которым я зажигал свой фонарь сменилось страхом. Меня охватила паника и я схватил трос двумя руками. Приманка начала пылать розовым цветом и корчиться. Она была в два раза больше меня и вдвойне привлекательней для пожирания. Я говорил себе это и верил в это. Затем я выключил фонарь и начал подъем. Как только из зеленых вод меня вытащили на борт, я снял маску, оставив ее на шее и прикрыл глаза. Конечно, мой первый вопрос был:

- Где он?

- Мы потеряли его сразу же, как только ты спустился. Не можем поймать его изображение. Наверное, он нырнул.

- Плохо.

Приманка оставалась внизу, наслаждаясь купанием. Пока моя работа была выполнена. Я решил выпить чашечку кофе с ромом. Я услышал шепот за спиной.

- Ты бы мог улыбаться после этого?

- Зависит от того, над чем он смеется.

С двумя чашечками кофе я направился к Майку.

- Что ушел?

Майк кивнул. Его большие руки тряслись, а мои были спокойны, как у хирурга, когда я расставлял чашки. Он посмотрел, куда бы сесть.

- Осторожно, не капни на панель.

Я обернулся полотенцем и устроился у пустого экрана. Я зевнул счастливо. Мое плечо не беспокоило меня.

Маленькая коробочка, с помощью которой люди общаются, хотела сказать что-то, поэтому Майк подошел к ней.

- Карл у вас, мистер Дейвитс?

- Да, мэм.

- Тогда попросите его, пожалуйста, подойти.

Майк кивнул и я подошел.

- Говорите, - сказал я.

- Все в порядке? - спросила она.

- Да, а разве что-то должно было случиться!

- Это был долгий заплыв. Я выстрелила неудачно.

- Я счастлив. В три раза дольше побуду под водой. Я прямо очищаюсь во время этих опасных вылазок.

- Я буду внимательнее в следующий раз, - извинилась она. - Я думаю, что поспешила. Извини.

Что-то случилось, и она закончила разговор на этом. Я не высказал всего того, что хотел сказать. Я взял сигарету и прикурил от той, что лежала на пепельнице.

- Карл, она была мила с тобой, - сказал Майк, отвернувшись к панели.

- Я знаю, - сказал я. - Я не был с ней.

- Я имею ввиду, что она симпатична, умна и все прочее. А что она тебе сделала?

- В последнее время? - спросил я.

Он взглянул на меня и опустил глаза в чашку.

- Я знаю, это не мое де... - начал он.

- Сливки и сахар?

ИККИ не вернулся ни в тот день, ни в ту ночь.

Джин отнесли ужин в слайдер. Потом ей принесли туда койку. Я закурил и подождал, пока она позовет и отчитает нас. Она не позвала. И я решил, что она спит. Потом я уговорил Майка поиграть в шахматы до полудня. Так как он постоянно проигрывал, ему некогда было разговаривать со мной. А меня это вполне устраивало. Я поел бифштекс и жареный картофель и пошел спать.

Через десять часов кто-то пытался разбудить меня, а я повернулся на бок и ни за что не хотел открывать глаза.

- Что случилось?

- Извините, что бужу вас, - сказал младший из команды. - Но мисс Лухарич хочет, чтобы вы отсоединили приманку, с тем, чтобы двигаться дальше.