Роджер Желязны - Мастер снов

- Тогда почему вы не пользуетесь ей для лечения психотиков?

- Раза два это делалось. Но вообще-то это слишком рискованное дело. Не забывайте, что "соучастие" - ключевое слово. Участвуют два мозга, две нервные системы. Это может обернуться в свою противоположность антитерапию, если схема отклонения слишком сильна для контроля оператора. ЕГО состояние самосознания может ухудшиться, ЕГО неврологический фундамент измениться. Он сам станет психотиком, страдающим органическим повреждением мозга.

- Наверное, есть какая-то возможность выключить обратную связь? спросил Минтон.

- Пока нет. Этого нельзя сделать, не пожертвовав некоторой эффективностью оператора. Как раз сейчас над этим работают в Вене, но до решения еще очень далеко.

- Если вы найдете решение, то, вероятно, сможете зайти в более значительные области душевных болезней. - сказал Минтон. Рендер допил свой пунш. Ему не понравилось подчеркнутое слово "значительные".

- А пока, - сказал он после паузы, - мы лечим то, что МОЖЕМ, и лучшим способом, какой знаем, а нейротерапия - лучшее из того, что мы знаем.

- Кое-кто утверждает, что вы в действительности не лечите неврозы, а угождаете им - удовлетворяете пациентов, давая им маленькие миры, в которых их собственные неврозы свободны от реальности, миры, где они командуют как помощники Бога.

- Не тот случай, - сказал Рендер. - То, что случается в этих маленьких мирах, не обязательно приятно пациенту. И он почти ничем не командует; командует Творец - или, как вы сказали, Бог. Вы познаете радость и познаете боль. В основном в этих случаях больше боли, чем радости. - Он закурил и получил вторую чашу пунша. - Так что я не считаю эту критику ценной, - закончил он.

- А она широко распространяется.

Рендер пожал плечами.

Он прослушал рождественский гимн и встал.

- Большущее спасибо, Хейделл, - сказал он, - мне пора.

- Что вы торопитесь? - спросил Хейделл. - Оставайтесь подольше.

- Рад бы, но у меня наверху люди, так что я должен вернуться.

- Да? Много?

- Двое.

- Давайте их сюда. Я тут устроил буфет, и всего более чем достаточно. Накормлю и напою их.

- Идет, - сказал Рендер. - Ну и прекрасно. Почему бы вам не позвонить им отсюда?

Рендер так и сделал.

- Лодыжка Питера в порядке, - сообщил он.

- Замечательно. А как насчет моего манто? - спросила Джил.

- Забудь пока о нам, я займусь им позднее.

- Я попробовала теплой водой, но оно все еще розоватое...

- Положи его обратно в коробку и больше не морочь мне голову! Я же СКАЗАЛ, что займусь им.

- Ладно, ладно. Мы через минуту спустимся. Бинни принесла подарок для Питера и кое-что для тебя. Она собирается к сестре, но сказала, что не спешит.

- Прекрасно. Тащи ее вниз. Она знает Хейделла.

- Отлично. - Она выключила связь.

Канун Рождества.

В противоположность Новому Году:

Это скорее личное время, чем общественное; время сосредоточиться на себе и семье, а не на обществе; это время многих вещей: время получать и время терять; время хранить и время выбрасывать; время насаждать и время вырывать посаженное...

Они ели в буфете. Большинство пило горячий ренрико с корицей и гвоздикой, фруктовый коктейль и пахнущий имбирем пунш. Разговаривали об искусственных легких, о компьютерной диагностике, о бесценных свойствах пенициллина. Питер сидел, сложив руки на коленях, слушал и наблюдал. Его костыли лежали у ног. Комната была полна музыки.

Джил тоже сидела и слушала.

Когда говорил Рендер, слушали все. Бинни улыбалась, взяв еще стаканчик. Рендер говорил как диктор и с иезуитской логикой. Ее босс человек известный. А кто знает Минтона? Только другие врачи. Творцы знамениты, а она секретарша Творца. О Творцах знает всякий. Подумаешь быть специалистом по сердцу или по костям, анестезиологом или по внутренним болезням! А ее босс был мерилом славы. Девушки вечно спрашивали ее о нем, о его магической машине...

"Электронный Свенгали", так назвал их "Тайм", и Рендеру было отведено три столбца - на два больше, чем другим (не считая Бартельметца, конечно).

Музыка сменилась легкой классической, балетом. Бинни почувствовала ностальгию, ей вновь хотелось танцевать, как она танцевала в давние времена. Время года, компания вкупе с музыкой, пуншем и декорацией заставили ее ноги медленно притоптывать, а мозг - вспоминать свет, сцену, полную цвета и движения, и себя. Она прислушалась к разговору.

- ...если вы можете передавать им и воспринимать их, значит, можете и записывать? - спрашивал Минтон.