Олег Синицын - Скалолазка и мировое древо

Все это выглядит индийскими прибабахами, но профессор Карл Густав Юнг утверждал, что каждый из людей занимается чем-то подобным. Все ищут просветления, пусть даже того не осознают. Это происходит, когда мы видим во сне циферблат часов, когда ведем ручкой по лабиринту в журнале, стремясь найти его центр, когда изучаем зодиакальный круг, когда на скучной лекции в тетрадке делим кружок на равные части. Все это символ нашего неосознанного стремления к переходу на новый уровень.

Для тех, кто серьезно занимается медитацией и чтением мантр, мысленное путешествие по кругу и достижение центра позволяет оставить позади детские страхи, сомнения, комплексы, обрести цельность личности. Не знаю, суждено ли мне добиться этой цельности, но точно знаю, что путешествовать по мандале придется не мысленно, а ножками. Роли демонов успешно исполнят Том Кларк и его веселая команда.

Согласно легенде, мандала, вырезанная на стволе тысячелетнего дерева, обозначает карту наших поисков. Подручные Кларка прекрасно ее видели и даже несколько раз сфотографировали. Зато я с такого расстояния не могла разобрать ни единого элемента. А подобраться ближе опасалась — могут заметить.

Прошло какое-то время. Прячась за кустами, я с завистью наблюдала, как боевики хлебали воду из фляжек и хрустели печеньем. Пауза затянулась минут на двадцать. Когда я наконец решилась подползти ближе, сверху послышался приглушенный стрекот.

В небе появился небольшой вертолет.

Я тут же забыла о своих диверсантских попытках подобраться ближе. С воздуха меня можно запросто обнаружить. Пришлось спешно зарываться в траву.

Вертолет не стал садиться, да ему и негде было. Он завис над мертвым лесом. Из него упала веревка, по которой один за другим на землю спустились еще трое боевиков, среди которых я узнала квадратноголового Ирбиса. Вся компания обступила дерево.

Ирбис задумчиво осмотрел символ. Велел одному из боевиков еще раз сфотографировать его. А мне в голову вдруг пришла шальная мысль. Что, если все мандалы мира и не только они — все храмы мира, построенные в форме мандалы, индийские и буддийские, все пирамиды, все розочки на соборах — все они указывают путь к единственному месту? Тому, которое мы ищем?

Ирбис достал электронный планшет и стал что-то сверять по нему. Возможно, в нем находилась карта местности. Он еще раз взглянул на мандалу. Кивнул сам себе и закурил. Вертолет продолжал висеть в небе, я разглядела под днищем темную трубу пулемета.

Докурив сигарету, командир боевиков тщательно затушил ее. Кивнул своим людям, долговязый что-то произнес в рацию, и вертолет опустился ниже.

Все! Собрались улетать. Скорей бы. От нетерпения я заерзала на месте. Они улетят, а я не спеша исследую изображение. Разберусь в символике мандалы и попробую понять, куда отправиться дальше. Все равно из долины нет выхода, так почему бы мне не использовать время с толком и не найти мировое древо?

При помощи лебедки одного за другим боевиков подняли на борт вертолета. Когда в кабину забрался Ирбис, я думала, что он последний. Но это оказалось не так.

На земле еще остался боевик с непонятным ящиком за плечами. В руках у него была труба, как от пылесоса.

На конце трубы вспыхнул огонек.

Боевик поднял трубу и окатил дерево с изображением мандалы струей клубящегося огня.

Я вздрогнула от ужаса.

Дерево вспыхнуло вмиг.

Боевик попятился от жаркого пламени. Поймал свешивающийся с вертолета трос и прицепил к поясу. Когда его ботинки оторвались от земли, трава под ними вспыхнула.

Огнеметчика быстро подняли в вертолет. Люк захлопнулся. Машина легла на борт и упорхнула прочь, оставив внизу стремительно разгорающийся лес.

Я вскочила, не зная, что делать. Ствол дерева пожирало пламя, изображение мандалы скрылось под ним. Разглядеть знак невозможно, даже пытаться не стоит. Тем более близко не подойти — трава горела повсюду! Нужно уносить ноги, спасать свою шкуру.

Огонь перекинулся на бурелом и стремительно побежал по сухим веткам, словно они были пропитаны керосином. Не успела я и глазом моргнуть, как пламя поднялось на высоту трехэтажного дома.

— Боже мой!

Я внезапно вспомнила про мальчишку, ночующего иод скалой в окружении бурелома. Теперь этот бурелом больше напоминал вязанки дров, приготовленных для аутодафе.

И палач уже чиркнул спичкой.

Я летела со всех ног. Пришлось размотать сари, чтобы оно не сдерживало бег. Но все равно я опаздывала. Огонь преследовал меня по траве, охватывая одно за другим деревья мертвого леса. Однако по бурелому бежал еще быстрее; давно обогнал меня и теперь полыхал непроходимой стеной.