Олег Синицын: Скалолазка

Все началось с того, что меня не встретили. Обычно не успеешь получить багаж, а в холле уже стоит араб или жуткий африканец с табличкой «Встречаю мадам Овчинникову», на улице поджидает внедорожник, в котором предстоит трястись несколько часов, чтобы добраться до места назначения. Так вот в этот раз – никого!

Я прождала, наивная, часа полтора. Нет бы догадаться, что случилось неладное, и взять обратный билет. Впрочем, не для того я летела три часа в Измир, чтобы сразу вернуться. Тем более прилетела зарабатывать деньги. Полторы тысячи «зеленых» в сутки. Это моя ставка. Да-да. Не падайте со стула. Не так и много, как кажется на первый взгляд. Доморощенные математики, наверное, уже прикинули, сколько это будет в месяц, а уж в год… Вот только работаю я за такие деньги в месяц не более полутора дней. Остальное время получаю бюджетную зарплату.

Когда в животе заурчало от голода, а встречающие с табличками, на которых отсутствовала моя фамилия, рассосались, стало понятно, что за мной никто не приедет.

Такого еще не случалось! Уж если выписывали меня из Москвы, то обязательно встречали, добротно кормили и везли на раскопки. Во многих странах я побывала, но обычно следовала по маршруту самолет – машина – раскопки – машина – самолет. Никаких промежуточных остановок. На обратном пути уже сил нет разглядывать достопримечательности. Иногда забежишь в магазин, чтобы подарки друзьям и близким купить. А так, чтобы остаться на день-другой, побродить по городу, поглазеть на архитектуру и фонтаны – ни-ко-гда! Поэтому совершенно не ориентируюсь в чужих местах и запросто могу заблудиться.

Вздохнув, я подняла свои сумки, в которых металла килограммов пятнадцать. Ключицы едва не треснули от такой тяжести. Оказавшись на улице, заметила такси. Пришлось опустить одну сумку, чтобы скорее поднять руку. Сумка с моим «железом» грохнулась на ногу приличному мужчине в дорогом костюме, который, ничего не подозревая, читал рядом газету.

Такси взвизгнуло покрышками, останавливаясь возле меня. Мужчина с воплем прыгал на одной ноге, ухватившись за лакированный ботинок, словно пытаясь его стащить.

– Простите! – взмолилась я по-английски, надеясь, что он поймет. – Я виновата! Простите меня, пожалуйста!

– Что вы бросили мне на ногу? – простонал он. – У вас там гири?

– Нет, обычный комплект для скалолазания. Фрейды, гексы, карабины… Скальный молоток вроде бы тоже там.

– Дамочка, вы чего руками махали? – закричал водитель такси. – Поедете или как?

– Поеду-поеду! – ответила я. Мужчина в костюме шарахнулся от меня. Должно быть, ему немного полегчало. Слава богу! Моим снаряжением действительно можно и убить. Вот, помню, однажды…

– Так вы едете или нет? – оборвал воспоминания таксист. – Решайте скорее! Тут нельзя стоять.

Я поторопилась. Закинула сумки на заднее сиденье, сама уселась впереди. Таксист надавил на газ, и мы влились в поток.

– Вы русская? – поинтересовался он.

Сам на вид типичный турок. Чернявый, с густыми усами. Не люблю таких любопытных. Взялся везти – вези молча.

– Нет, француженка, – отрезала я.

Он оторвался от дороги и подозрительно посмотрел на меня. Я же заметила, что такси уже в опасной близости от заднего бампера огромного фургона.

– Может, обратите внимание на дорогу?

Водитель глянул вперед, коротко ругнулся по-турецки и надавил на тормоз. Я едва не расквасила нос о лобовое стекло.

– Пристегиваться нужно, – сказал он. Вот плут! Ведь отомстил!

– Вы – русская. Что я, русских в Измире не видел?

– Ладно, русская я. Что с того?

– Куда ехать, русская?

А вот это вопрос. Я и сама не знаю куда!

С профессором Гродином из университета Йорка я работала уже три раза. Он изучал древнегреческие и финикийские поселения на Средиземном море. Все три раза приглашал меня на раскопки в Тунисе, но те исследования им завершены, опубликован доклад. Теперь профессор здесь, под Измиром. Неделю назад прислал электронное письмо, в котором сообщил, что для меня имеется новая работа.

Я раскрыла сумочку, в которой лежали кошелек, косметичка, загранпаспорт, а также компьютерные копии фотографии и письма.

«Дорогая Элен!» – начиналось письмо. Другого аналога моему имени профессор Гродин не нашел и потому всегда называл меня, словно даму сердца из средневекового романа. На самом деле меня зовут Алена Овчинникова, в девичестве – Баль.