Джек Вэнс - Труллион. (Аластор 2262)

«Каким голосом он говорил?»

«Громким хриплым шепотом. Боялся себя выдать».

«Жесты, походка, выправка?»

«Ничего не знаю. Он не двигался».

«Его лодка?»

«Обычный моторный ялик».

«Когда именно состоялась встреча?»

«В ночь с четвертого на пятый день месяца лиссума».

Глиннес ненадолго задумался: «Все остальные сообщения вы получали от Лемпеля?»

«Так точно».

«И никогда больше не встречались с человеком в маске для игры в хуссейд?»

«Никогда».

«В чем именно заключались его функции?»

«Он гарантировал, что триста богатейших людей префектуры будут сидеть в одной и той же секции стадиона — в секции D — и выполнил обещание».

Филидиче вмешался: «Пригласительные билеты покупались и рассылались анонимно. Нет никакой возможности установить, кто это делал».

Риль Шерматц бросил на главного констебля долгий задумчивый взгляд, заставивший Филидиче неловко отвести глаза. Шерматц сказал: «Меня очень смущает то, что вы арестовали Джанно Акадия при полном отсутствии веских улик».

Филидиче ответил с достоинством: «Была получена конфиденциальная информация из источника безупречной репутации. Обстоятельства требовали безотлагательных действий. Для предотвращения публичных беспорядков я вынужден был принять решительные меры».

«Конфиденциальная информация, вы сказали?»

«Да... именно так».

«И кто же был вашим безупречным информатором?»

Филидиче поколебался, но в конце концов устало махнул рукой: «Секретарь Совета лордов убедил меня в том, что Акадию известно местонахождение пропавших денег. Секретарь порекомендовал посадить Акадия в тюрьму и угрожать ему прутанширом до тех пор, пока он не отдаст выкуп».

«Секретарь Совета лордов... Таммас, лорд Дженсифер?»

«Он самый».

«Неблагодарная скотина! — прошипел Акадий. — Я ему покажу!»

«Было бы любопытно узнать, какими мотивами руководствовался лорд Дженсифер, настаивая на аресте Акадия, — сказал Шерматц. — Предлагаю навестить его».

Филидиче поднял руку: «Сегодня самый неудобный день для посещения лорда Дженсифера. Все аристократы префектуры собрались у него в усадьбе — он справляет свадьбу».

«Неудобства лорда Дженсифера, беспокоят меня не больше, чем мои неудобства беспокоили его! — заявил Акадий. — Необходимо припереть его к стене сейчас же, пока он не сбежал в свадебное путешествие».

«Полностью согласен с Акадием, — сказал Глиннес. — Тем более, что мы сможем выяснить личность истинного виновника набега и задержать его».

Риль Шерматц недоуменно обернулся к Глиннесу: «Редко приходится слышать прогнозы, высказанные с такой убежденностью».

«Я могу ошибаться, — признал Глиннес. — Поэтому было бы полезно взять с собой Бандолио».

Заметив, что ситуация полностью выходит из-под его контроля, Филидиче решил показать Глиннесу, чье мнение имеет больший вес: «Не вижу в этой затее никакого смысла. Во-первых, Бандолио исключительно хитер и ловок — нельзя допустить, чтобы он избежал прутаншира. Во-вторых, Бандолио сам заявил, что не может опознать сообщника, потому что тот позаботился надеть маску. В-третьих, у меня вызывает сомнения — мягко говоря — вероятность обнаружить организатора набега среди гостей лорда Дженсифера. Заявившись на свадебный бал, мы сваляем дурака. Над нами будут смеяться без конца».

Шерматц возразил: «Выполнение долга не может унизить добросовестного служащего. Рекомендую продолжать расследование, невзирая на соображения второстепенного характера».

Филидиче вынужден был уныло согласиться: «Что ж, поедем к лорду Дженсиферу. Констебль, наденьте на заключенного Сагмондо Бандолио наручники и кандалы. Закройте наручники на два замка, наденьте ему на шею петлю проволочного троса и не выпускайте трос из рук».

Черно-серый правительственный катер приближался по Флехарийскому плесу к Пяти островам. У причала скопились полсотни яхт и катеров, а главная аллея, ведущая к усадьбе, была украшена гирляндами шелковых лент — алых, желтых и розовых. По садовым дорожкам прогуливались дамы и господа в допотопных костюмах, извлекавшихся из аристократических гардеробов только перед торжественными приемами — обычным людям не позволяли даже мельком взглянуть на них.

Прибывшие на правительственном катере поднимались по аллее, остро ощущая свою неуместность. Главному констеблю приходилось особенно тяжело — он побагровел от плохо сдерживаемой ярости и смущения. Риль Шерматц выглядел достаточно невозмутимо, а Сагмондо Бандолио положительно упивался ситуацией — гордо выпрямившись, старментер переводил озорной взгляд пронзительно-голубых глаз с одного удивленного лица на другое. Старый дворецкий заметил незваных гостей и с ужасом поспешил к ним. Филидиче вполголоса объяснил происходящее — дворецкий обмяк от растерянности и досады: «Это ни в какие ворота не лезет! Вы не смеете нарушать церемонию — бракосочетание вот-вот состоится. Совершенно исключено!»