Михаил Темнов - День восьмой

Чинг замолчал. Год назад всё было прекрасно. Адеоле исполнилось пятнадцать лет. Все знали, что она его невеста, ждали, когда будет свадьба. А потом – нелепая авария, в результате которой девушка пострадала больше всех.

Тихонько скрипнула дверь. В проёме показался рыжий кот Куам. Прищурив жёлтые глаза, он, тихонько мурлыкнув, потёрся о ноги Чинга, прыгнул на диван к Адеоле, где вальяжно разлёгся, ревниво поглядывая в сторону хозяина.

Чинг погладил любимца. Все эти месяцы Куам был рядом с хозяйкой. Развлекал её.

Адеола пристально и недоверчиво смотрела на близкого человека. Ей не нравилось его настроение.

– И всё-таки, ты редко здесь бываешь, а обещал, что будешь чаще. И всё бегом да бегом. Вот ты здесь сейчас, а завтра – прощай, дорогая! В чём дело?

– Ты же знаешь, у меня работы полно, – оправдывался Чинг, он знал ревнивый и недоверчивый нрав Адеолы, которая до аварии всегда была с ним рядом и глаз с него не спускала.

Работой это назвать было сложно. Но свободное время сжалось шагреневой кожей, когда ему предложили взять на себя обеспечение безопасности гуманитарного конвоя ООН в лагерях беженцев, разбросанных по Африке. Он, имея военную подготовку и службу во французском легионе, с предложением согласился. Потом на него вышли из ЦРУ. Речь шла о создании структуры, способной противостоять влиянию Исламского государства и подразделениям Аль-Каиды в Африке. Дела пошли споро. Появились лишние деньги, а с ними – хорошие врачи и медикаменты на лечение Адеолы. За это время группа Чинга обросла военизированными отрядами с лагерями подготовки, быстро превратившись в одну из влиятельных сил на юге континента. Пахло большой войной. И это занимало мысли Чинга.

– Ты что-то скрываешь от меня. Что задумал? – сменив гнев на милость, спросила Адеола.

Чинг замялся, решая, рассказать ей всё или воздержаться. В последнюю секунду решил слукавить – переключиться на другую тему. Тем более, это его сейчас действительно занимало.

– Я знаю, где завтра будет Джениксон, – сказал он.

Адеола прищурила глаза.

– Ты решил его убить?

Чинг молчал, пытаясь сам разобраться в своих чувствах.

– Думаю, что нет, – ответил он. – Скорее всего, проучить.

– Думаю или скорее всего?

– Не придирайся к словам, – ответил Чинг, поцеловав её в маленький носик. – Я не собираюсь его убивать.

– Это правильно. Он уже наказан смертью сына и будет тянуть это наказание за собой всю жизнь. Отпусти его. Пусть мучается.

– Да, добрая ты моя, – засмеялся Чинг, – у тебя всё должно быть честно и справедливо. Ты не считаешь, что ему было бы легче, если бы я его убил? Меньше бы мучился!

– Да, легче. Но это уже не твоё дело. Он прогневал богов. Его ждёт наказание.

– Но я хочу его только проучить.

– Если успеешь…

– А что, могу не успеть?

– Не знаю… Я видела его фотографию в газете. Он на пороге чего-то очень страшного. Неожиданного для него…

– Но он не оставит меня в покое. Его детективы следят за мной, бегают по пятам. Сегодня был один киллер, а завтра их будет два. А может, и того больше. И так будет постоянно, пока он жив.

– Всё утрясётся. Забудь!

– Ты в этом уверена?

– Почти… Но от него отойди! И даже не думай о нём.

– Мне очень бы хотелось забыть о его существовании. Но он не даст.

– А ты все равно не думай. Верь мне, – тихонько промурлыкала Адеола, нежно обняв Чинга и поцеловав его влажными трепещущими губами.

Чинг еле успел подставить щёку.

Майкл в поисках спасительного ответа обвёл взглядом помещение. На секунду остановился на бармене, который, натирая до блеска бокалы, внимательно наблюдал за ними. Но слышать разговор он не мог. Вновь перевёл взгляд на индуса. Тот смаковал чай с молоком, уставившись на чашку. И ждал ответа. Майклу хотелось промолчать, но он должен был выдавить из себя хоть что-то.

– Мне не хочется об этом говорить, – вздохнул он. – Вы достопочтенный гражданин, ничего мне плохого не сделали… Мне показалось… – он прервал предположение. – Я бы хотел завершить этот разговор. Он мне не понятен. Нет предмета. Нет темы. Всё абсурдно. Извините, – Майкл встал и решился уйти, но слова старика остановили его.

– Неужели вам не любопытно знать, откуда я так много знаю о вас, вашей семье и работе, к тому же с мельчайшими подробностями? – напирал старик.

– Подробностей не надо! – перебил его Майкл. – Раньше – хотел, теперь нет! Уже не хочу знать, хоть минуту назад хотел кое в чём признаться. Сказать правду.