Михаил Темнов - День восьмой

Ложка с пирожным повисла в воздухе. Майкл был готов услышать всё, что угодно, но только не это. Хотя и это, если рассуждать логично, в контексте происходящего, было сейчас вполне естественным для неестественной ситуации и легко вписывалось в сюжет. Ведь любой на его месте рассуждал бы именно так. Попав в такую ситуацию – веди себя соответственно.

Майкл проглотил крем с кусочком какого-то непонятного фрукта, на сей раз не ощутив его вкуса.

– Да, действительно, то, что вы сказали, для меня пока необъяснимо. Имею в виду вашу осведомлённость, – ответил он. – Диалог у нас не получится, потому что говорите, в основном, вы, а я почему-то вынужден вас выслушивать. К тому же, вы оперируете информацией, о которой знает очень узкий круг лиц. И мне это неприятно.

– Потому что непонятно. Вы всё ещё мне не верите, Майкл. Это естественная реакция. Если я сейчас в деталях передам разговор с вашим шефом о его предложении и вашем дипломатичном демарше, озабоченности по поводу пропавшего в Перу друга, то вы мне всё равно не поверите. Припишете меня к сотрудникам подразделения внутренней безопасности вашего научного центра и его филиала в Индии, либо заподозрите козни заинтересованных лиц, иностранных спецслужб.

Старик, наслаждаясь чаем и растерянностью собеседника, сделал маленький глоток.

– Великолепный чай! Только здесь заваривают такой, – продолжил Шам Хашнипура. – Поверьте, я просто старик и на сотрудника службы безопасности вашей или какой-то не вашей фирмы уже не гожусь. Вы согласны? Если нет, то пусть будет так, как вы думаете. Думайте, что хотите. Мне всё равно. И обратите внимание на ваш чай. Он остынет и не будет так вкусен.

– Пусть будет так, – согласился Майкл, так и не поняв, с чем он сейчас согласился.

Но чай почему-то отпил, хотя пить расхотелось.

Общение со стариком становилось всё более интригующим, и Майкл решил принять игру. Будь, что будет! Он понял, что ему придётся отбросить всю логику, жизненный опыт, накопленный годами, и в первую очередь, здравый смысл.

В то же время, Майкл не мог сказать, что разговор с Шамом был ему не интересен. Наоборот, он, помимо воли, всё больше увлекал его. Общение было опасным. На фоне всех достаточно необычных случайных событий то, что происходило, уже не казалось ему нереальным и не возмущало. Он просто хотел хоть капли ясности.

– Как вы думаете, Майкл, есть ли в жизни случайности?

– Не знаю. Но в том, что со мной в последнее время происходит, много незапланированного, вот как сейчас, что заставляет поверить в то, что случайности иногда неслучайны.

Майкл старался сохранить, хотя бы внешнее спокойствие и выдержку. Было неприемлемо выглядеть трусливым и глупым. А он не знал, как избежать этого. Жилка предательски билась на шее. Он ощущал, что вчистую проиграл этот раунд. Так что оставалось только смириться с происходящим и дослушать старика.

– Вот это уже лучше, – загадочно улыбнулся дед с посохом, – ещё чуть-чуть, и вы будете меня понимать с полуслова.

Майкл, пытаясь как-то абстрагироваться, принялся кромсать кусок пирожного. Старик опять раздражал его. Какой-то настырный, наглый. И всё-то он знает. Мысли, можно подумать, читает. И, вообще, этот старик опасен. Очень! А вдруг он, этот подозрительный индус, захочет сделать с ним, Майклом, что-то недоброе. Надо защищаться!

При взгляде на блестящее лезвие ножа у Майкла возникла мысль, а хватит ли его длины до сердца собеседника… И не слишком ли нож тупой…

Наваждение длилось только миг. Но его было вполне достаточно, чтобы Майкл, ужаснувшись своей крамольной, недопустимой мысли, положил нож на тарелку и резко отодвинул её от себя.

– Скажите, Майкл, о чём вы только что подумали?

Майкл напряжённо молчал. Он не знал, что ответить, ведь, по сути, он думал об убийстве.

– Смелее! Я ведь не случайно задал вам этот вопрос, – словно следователь, резко спросил старик.

Его глаза стали холодными и требовательными.

Темнело. Перегруженная тойота, вздымая столбы пыли, тяжело петляя по просёлочным дорогам, наконец, выбралась на трассу и понеслась к столице Намибии.

Вскоре вдали замигали огни, и в нос ударили тысячи запахов большого города, сменившие сухой, пахнущий сеном разнотравья воздух саванны.

Архитектурный облик Виндхука сложился во времена германского владычества и остался таким по сей день в память о колониальном прошлом страны. Это был самый крупный город небольшого государства, лежащего на высоте более тысячи шестисот метров над уровнем моря между горами Ауас и Эрос.