Джек Вэнс - Ночной огонь

Лиссель обернулась, чтобы проверить, насколько дядя Форби преуспевал в попытках повлиять на Гильфонга Рюта. Судя по осунувшейся физиономии Мильдуна, попытки эти ни к чему не приводили.

«О чем они так долго говорят?» — спросил Джаро.

«Так, о разных делах, — беззаботно отозвалась Лиссель. — Ожидается какая-то крупная застройка. Если все получится, и господин Рют соизволит вложить капитал, у нас не будет никаких проблем. Предполагается, что я могу очаровать Рюта невинными голубыми глазками и заставить его пойти на уступки».

Форби Мильдун свернул карту и поднялся по трапу в салон космической яхты вместе с ее владельцем; Лиссель последовала за ними. Задержавшись на верхней ступеньке, она обернулась с не поддающимся истолкованию выражением, после чего исчезла внутри. Пожав плечами, Джаро направился к выходу из терминала.

Еще через три дня Хильера и Альтею Фатов повысили в должности за выслугу лет, сделав их ординарными профессорами Института, что означало существенное увеличение жалованья. Их статус также повысился — настолько, что их зачислили в клуб «Альтровертов» — группу интеллектуалов, диссидентов, занимавших важные должности профанов и прочих свободомыслящих личностей, не особенно стремившихся карабкаться по ступеням социальной лестницы; среди «альтровертов» числились даже перебежчики из клуба «Лемуров».

Фаты притворялись, что их не интересовал новоприобретенный статус, но втайне радовались такому признанию — они считали его не только заслуженным, но и более чем запоздалым. Они начали даже рассматривать возможность приглашения некоторых «альтровертов» в Приют Сильфид.

«Мои изящные подсвечники стоят без дела целую вечность! — вздыхала Альтея. — Кроме того, Хильер — и, пожалуйста, не надо ворчать — невозможно отрицать, что наш дряхлый дом нуждается в обновлении как изнутри, так и снаружи. Теперь мы можем себе это позволить, и нет никаких причин откладывать ремонт. А после ремонта мы сможем приглашать на ужин гостей — таких, как профессор Чабат и леди Интрикс — и не чувствовать себя при этом последним отребьем».

«Я не прочь чувствовать себя последним отребьем, — отозвался Хильер, склонный к прижимистости в том, что касалось денег. — Если кому-нибудь угодно истолковывать мои привычки как следствие низкого происхождения, пусть говорят, что хотят!»

Отважные заявления мужа не обманывали Альтею: «Не притворяйся, Хильер! Я знаю, что тебе нравятся ужины и вечеринки не меньше, чем мне — ты просто слишком упрям, чтобы в этом признаться».

Хильер рассмеялся: «Да и нет! По правде говоря, я боюсь тратить большие деньги без особой надобности».

«Не совсем понимаю, о чем ты говоришь».

«Помнишь, двадцать лет тому назад ходили слухи о новых пригородах и о продолжении северной застройки? Вчера я снова что-то такое слышал. Думаю, рано или поздно это произойдет».

«До тех пор сто лет пройдет! — возразила Альтея. — Танет уже расширился на восток, за холмы и в долину Вервиля. Почему бы застройка внезапно двинулась в нашем направлении?»

«Вполне может быть, что ты права, — сказал Хильер. — Но если ты ошибаешься, нам лучше было бы убраться отсюда, пока тут не начнется перенаселение. В этом отношении должен заметить, что сегодня утром мне предложили продать дом и землю».

«Неужели? Кто именно?»

«Тот же субъект, что и раньше — агент по продаже недвижимости, Форби Мильдун. Он упомянул, что ему поручили сбыть несколько прекрасных новых коттеджей в округе Каттерлайн, и что он мог бы уступить нам один из них в обмен на то, что он назвал «старым сараем», если бы мы уплатили в придачу еще тысяч десять. Он подчеркнул, что предлагаемые дома — неподалеку от Института, сразу за холмом, что очень удобно».

Альтея глубоко вздохнула: «И что ты на это сказал?»

«Я рассмеялся и сказал, что он просит слишком много. Мильдун ответил, вполне разумно, что в том состоянии, в каком Приют Сильфид находится сегодня, его не продашь ни за какие деньги, но что он мог бы, возможно, уступить тысячу-другую сольдо, если бы мы согласились на некоторые условия. Я сказал, что цена все еще слишком высока. В конце концов мне удалось выторговать новый дом в обмен на старый, плюс шесть с половиной тысяч — но я предупредил его, что не могу заключать никаких сделок, пока не посоветуюсь с тобой и с Джаро. Мильдун хотел знать, почему Джаро мог бы что-нибудь решать по этому поводу. Я объяснил, что Джаро в конце концов должен унаследовать Приют Сильфид и успел привязаться к этому месту, а поэтому к его мнению придется прислушаться. Кроме того, я заметил, что мы могли бы рассмотреть возможность приобретения одного из новых коттеджей за семь с половиной или даже за восемь тысяч, если Приют Сильфид останется за нами».