Гарри Гаррисон - Чувство долга. Чума из космоса

10.30.

Последнее их убежище находилось в пяти метрах от входа. Они начали подниматься, чтобы перебежать последний участок, когда Ульв внезапно потянул Брайана вниз. Он указал на свой нос, а потом на пещеру. Он почувствовал запах магтов.

Темная фигура отделилась от еще большей темноты у входа в пещеру. Ульв действовал стремительно. Он вскочил и поднес руку ко рту: воздух свистнул в трубке духового ружья. Магт без звука упал. Прежде чем его тело ударилось о землю, Ульв подскочил и подхватил его, послышался легкий шелест ног о пол, затем вновь наступила тишина.

Брайан подошел, настороженный и с оружием наготове, не зная, что ожидает его. Его ноги уперлись в тело на земле, Ульв прошептал из темноты:

— Их было двое. Можно идти дальше.

Отыскать путь в пещере было безумной пыткой. В пещере было темно, а они не осмеливались зажечь фонари. На каменном полу не оставалось следов, по которым можно было определить путь. Без чувствительного носа Ульва, они, несомненно, заблудились бы. Пещера разветвлялась, и они вскоре утратили всякое представление о направлении.

Идти было невозможно. Им приходилось ощупывать перед собой пространство руками и идти как слепым. Вскоре их пальцы, цеплявшиеся за скалу окрасились кровью. Ульв шел по запаху магтов. Когда запах становился слабее, они понимали, что пошли по неверному туннелю и возвращались назад. Им приходилось возвращаться по своим следам и двигаться в новом направлении.

Но еще более мучительным, чем ходьба, было ощущение бега времени. Стрелки на часах неумолимо двигались и показывали четверти двенадцать.

— Впереди свет, — прошептал Ульв, и Брайан вздохнул с облегчением. Они двигались медленно и молча, пока не остановились, прячась в темноте и глядя на куполообразное помещение, ярко освещенное светящимися на стенах трубками.

— Что это? — спросил Ульв, мигая от яркого освещения после долгой темноты.

Брайан боролся с собой, чтобы не закричать.

— Ящик с металлическими решетками — установка джамп-режима. Заостренные серебряные яйца рядом с ним — бомбы, вероятно, кобальтовые. Мы нашли!

Первым его побуждением было послать сообщение по радио, которое должно было остановить бомбардировку планеты. Но неубедительное сообщение будет хуже молчания. Он должен подробно описывать все, что видит, чтобы ниджордцы поняли, что он не лжет. То, что он сообщит им, должно соответствовать тому, что они раньше знали об установке и о бомбах магтов.

Установка наспех переделана из корабельного джамп-генератора, это очевидно. И генератор был здесь. От него шли провода к грубо сооруженной клетке из металлических полос, выкованных вручную. Три техника работали среди этого оборудования. И Брайан подивился тому, где магты откопали таких кровожадных любителей войны, которые помогли бы им швырнуть бомбы. Потом он разглядел цепи вокруг их шей и кровавые шрамы на спинах.

И все же он не чувствовал к ним жалости. Они, очевидно, добровольно, за плату, согласились уничтожить другую планету — иначе они не работали бы здесь. Запротестовали они лишь тогда, когда поняли, насколько самоубийственно это нападение.

Тридцать минут до полуночи!

Прижимая радио к груди, Брайан встал. Теперь он мог лучше разглядеть бомбы. Их было двенадцать, похожих на яйца из одного смертоносного выводка Заостренные, как нос космического корабля, каждое возвышалось на два метра. Очевидно, это были отсоединенные головки ракет, основание одной из них было повернуто к Брайану, и он мог видеть шесть защитных распорок, которые использовались для крепления бомб в ракете, В плоском дне бомбы было круглое отверстие, смотровое…

Достаточно. С таким описанием ниджордцы уяснят, что он действительно описал бомбы. А поняв это, они не станут уничтожать Дис, а попытаются вначале обезвредить эти бомбы.

Брайан отсчитал пятьдесят шагов, потом остановился. Теперь он был достаточно далеко, и здесь его не услышат, а поворот коридора не позволял его увидеть. Он включил передатчик, настроил частоту и проверил настройку. Все правильно. Затем медленно и ясно описал все, что видел в каверне позади. Он заставил себя говорить без эмоций, перечисляя факты, тщательно избегая выражения своего мнения.

Он окончил за шесть минут до полуночи и, нажав кнопку, ждал ответа.

Его не было.

Значение этого молчания немедленно проникло в его усталый мозг. Не было атмосферных разрядов, не было шума статического электричества, даже когда он повернул до отказа регулятор громкости. Скальная масса над ним действовала как совершенный экран, поглощая его сигнал, даже максимальной мощности.