Владимир Колотенко - Тебе и Огню

Или, скажем, хайку!

Только одна мысль для меня была мучительна: верен ли мой выбор? Ти - Та?!.

Но куда ни глянь - вокруг никого не было! Пустота, понимаете, голая пустота... Аж в ушах звенит... Потому-то, вероятно, и свято... Место-то то...

Представить Тинку среди святых?..

(Ох, уж мне эти аннунаки!).

Моих знаний о стихосложении было явно недостаточно для того, чтобы квалифицированно и с полным пониманием обозначить суть её дара, его глубину и сущность. Но я вполне отдаю себе отчёт в том, что только Тина, только Тина в состоянии...

Нет-нет, я не имел никакого права вот так взять и по-мальчишески прошутить эту счастливую случайность познания Тинкиного дара.

Шутка ли!

Никто не может себе представить, насколько я был счастлив этим откровением!

И какой срам и стыд уронить себя в собственных глазах, не сделав даже попытки разобраться в Тине! Её губы, её лоб, её плечи, пальцы, пальчики... Её губы, её глаза, её запахи... Её смелые ноги, её коленки и щиколотки, её бубенчики на голеностопах... На щиколотках, на лодыжках... Её губы, губы... Её волосы... Абсолютно шикарно! Полный шик, полный, так сказать, отпад... Эти её губы...

Нет в мире ничего слаще!.. Ах, уж мне эти аннуначки!

Но ничего этого я не видел, не нюхал, не прикасался ни к этим глазам, ни к этой коже, не делал пробежек своими грубыми пальцами по её персиковым губам...

Не искал эти губы своими...

Не... не-не...

Шутка ли!..

Я только рухнул в пропасть её дара - бу-бух...

Терцет или септима? А как вам такая схемка - ababcdccd? А? Как?

Отворите мне темницу,

Дайте мне сиянье дня,

Черноглазую девицу.

Черногривого коня.

Дайте раз по синю полю

Проскакать на том коне;

Дайте раз на жизнь и волю,

Как на чуждую мне долю,

Посмотреть поближе мне...

И как вам?..

«Отворите мне темницу...»!

Это ж про мою Тину! Отворите же мне её!

«Дайте мне сиянье дня».

Тинка - как сияние моего дня!

«Дайте раз по синю полю...».

Дайте же!..

Аabcdccd... Или, скажем, сонет:

«Зову я смерть. Мне видеть невтерпёж...».

Мне и слышать-то невтерпёж, что моя Тина...

И эти губы, эти губы... Но не призывать же смерть, чтобы прикоснуться к ним и умереть! Ха! Ещё чего! Да я её... Да она у меня...

Надеюсь, своими замашками собственника я не стану посмешищем в глазах Валерочки или Ушкова, Переметчика или даже в глазах Юлии...

Или самого Жоры!

Господи, какие губы!..

Мне довелось как-то видеть, как эти губы шептали...

...этот узел волос у неё на затылке

с беспомощной прядью на шее

он её не сумеет найти.

а она найтись не сумеет...

Беспощадно-беспомощно-безнадежно...

Шептали...

О, какое это счастье найтись остроищущевыпирающими из лиц носами...

Со всею их нежностью, со всею их шелковистостью...

Сперва носами...

Найтись...

И найдясь-таки, найдясь носами, продолжать искать и искать, судорожно искать своими истрескавшимися сухими и жаркими губами её губы... Эти губы... Летающими своими губами... Эти бездонные родники утоления неизбывной жажды... Жажды желания...

Чтобы найтись, чтобы вскоре найтись всеми своими сущностями...

Всеми...

Своими na4alami na4al!

- Надо собираться, - говорит Лена.

- Надо суметь, - говорю я, - найтись...

- Надо, надо, - говорит Лена, - надеюсь, ты...

- Да, - говорю я, - вполне...

А катрен, а катрен!.. Или вот, скажем, катрен! Нострадамус? Ну, да! Этот француз что-то там предрекал... Мир прислушивался, внимал... Но теперь каждый знает, к чему это привело - ни к чему! Предсказывать - это, конечно, дар, тоже дар... Но что толку! Важно строить!

Я призываю!

Строить!

Abcabc... - Тинкины кирпичики

Накануне распятия мы с Жорой тоже пытались...

Да что уж теперь-то!..

Собственно, я и признаю себя жертвой! Моего неведения Тининого дара! Что же касается её созидательного, так сказать, нуменологического процесса со творения, то нет никаких сомнений - Тина не только записывает то, что диктует ей Небо (здесь она бы прославилась как переписчик, писец - у неё очень красивый почерк!), она и сама пишет. «Сама пишет!» - это, надо признать - призвание и, как сказано, - дар!

«Когда привратники ни при чём, когда уже ни во что не веришь -

Вдруг кто-то прошлый своим ключом Откроет (господи, Ты ли?) двери, Возьмет запястья в жестокий плен, Скользнёт ладонями как впервые

И брызнут алым на светлый пол Разбитых роз лепестки живые...».

Разбитых роз лепестки живые - это вечный и жестокий плен. Не так ли?

Должно быть, её архитектура каменщика... Но без песка, без цемента, без блоков и кирпичей, без стекла и бетона, без чугуна и стали... Без болтов и гаек, без гвоздей и заклёпок...