Владимир Колотенко - Тебе и Огню

Без филигранных сварок...

И уж - ясное дело - никакого вам клея!

Должно...

Быть...

Гауди духа!

Тинка!..

Или сонет:

Не хвастай, время, властью надо мной,

Те пирамиды, что возведены

Тобою вновь, не блещут новизной,

Они - перелицовка старины...

И здесь пирамиды!

А если стих совершенно белый!

Давайте-ка разбираться!

Я как-то крикнул ей: «Ти, Ты Таааааа?!!!..». Три больших тэ! ТиТыТа!..

Она только засмеялась.

Вот так всё и случилось...

И другие трудности...

Да, привычно ору я, Эврика, нашёл!

Спросят: не много ли трудностей?

А как? А как вы хотели?! Труд... Без труда... Трудится Тина... ТТ... Тинин Труд... ТТ... Трудный... Как выстрел!..Сизиф отдыхает.

И... её труд - это узда! Да!..

Ёе Слово - пуля, сражающая наповал! А как вы хотели?.. И если ты способен, так уж вырос уже, что в состоянии эту её пулю поймать, ухватить, впустить в себя и прорастить в себе - значит и ты, Рест, - преображён! Вот я и пытаюсь с трудностями простучаться в этот божий дар... Перед тем, как поверить, я стараюсь просчитать... Хоть на арифмометре, хоть на плазменном компьютере - значения не имеет. Но чтобы забегали цифирки, цифирки... Чтобы затем это всё рассказать миру в цифровых технологиях. Хай-тек! Это вам язык современного мира! Так и нате вам... Тинкины ботинки...

Вот вам и квантификация дара.

Её выплеск души («Я СВОБОДНА»!) поверг меня в унынье. А как же твои колоколь-чики бубен-чики... чики-чики... на твоих лодыжках-щиколотках?.. Дзинь-дзинь, дзинь-дзинь... Динннн... Каждый твой шаг известен миру, каждое телодвижение - дииннн...

Тинннн...

Мои сердечные уговоры о том, что свобода - это...

Мои сердечные уговоры - вода сквозь пальцы...

«Разбитых роз лепестки живые...».

Да ведь - узда!..

Капкан!..

Хочешь высвободиться - отгрызи себе лапу.

«...свирепая отточенная нежность...»).

Аннуначкина!..

- ...а это ты читал? - спрашивает Лена.

Я не то что газет не читаю, ни газет, ни журналов... Я перестал покупать новые книги. Из гор груд того, что сегодня издаётся ничто не может меня удивить и уж тем более привлечь моё внимание, увлечь...

Пыль...

Я перестал перечитывать даже Чехова!

- Ага, - говорю я, - читал, читал...

Я это знал и без газет.

- Нет, ты представь себе, что через каких-то там пять-семь лет, вполне возможно, мы обретём бессмертие. И всё это ваши гены-гены...

Лена восхищена известием о том, что наши усилия по перепрограммированию клеток из высокоспециализированных в стволовые оценены и Нобелевским комитетом. Ха! Кто бы сомневался?! И ещё мне нравится, как она уже давно повторяет мои слова-паразиты («каких-то там» или «вроде того», или «как-то там кое-как»). Нравится? Ну не то, чтобы... Мой птичий язык... Тина называет его филиппинским. Вроде бы как-то так! Едва терпит! Её угроза - «...и если ты ещё раз назовёшь меня словом-выродком (я назвал её «генийшей»), я тебя аннигилирую...» - заставляет меня выбирать выражения. Вот уже скоро лет эдак...

Лета как не бывало! Да-да, с самых первых дней нашего знакомства, с самых первых наших слов она установила планку. Вот я и прыгаю, пытаясь ухватиться...Зачем мне эта её планка? Чтобы допрыгнув, я смог повеситься?

- Это же вызов старению! - восклицает Лена.

Аннигилирую! Это на неё похоже!

- Хо! - восклицаю я, - старению! Самой смерти!

- Значит, всё что вы там заварили с вашими биофидбеками и квантификациями, с вашими нумено - и феноменологиями... Эта ваша каша из митохондрий и хромосом... И манифесты, и манифесты!..

- Абсолютно! - говорю я.

- Значит, не нужны никакие Пирамиды, никакие...

- Слушай, - говорю я, - пора вставать.

Лена ленится... Да и я не прочь поваляться в постели: субботу - Богу. А кто у нас сейчас бог - Елена! Я нащупываю какое-то полотенце, прикрываю глаза от слепящего солнца...

- Нет-нет, - говорит Лена, - это непостижимо!..

Или всё-таки Тинка?! Ах вы мои богини! Тинка, правда... Но где она, где?!!

- Лен, - говорю я, - помнишь, я тебе говорил...

Я ещё в начале лета рассказывал ей о наших успехах Джона. И вот она читает об этом в «Guardian». Сентябрь на дворе. Вот мы и начали считать своих цыплят. Алан Расбриджер, конечно, подлил маслица в огонь, мол, Great Britian, мол, Gurdon Institute... Это вам, знаете ли... Да, знай наших, да!..

Даже Тинка это заметила: «Время ждать холодов и считать цыплят».

John Bertran Gurdon! - имя, конечно!.. Помню, Жора так и не выиграл у него в теннис. У Джона было семь эйсов из десяти подач! Мы поражались - зачем ему заниматься какими-то там головастиками, если можно деньги грести лопатой, играючи в теннис? Играючись!..