Роман Корнеев - Лишь тень

Несмотря на внешнюю нелогичность, оба предположения казались, если не абсолютно верными, то, уж точно, правомерными.

– А вы и по правде выглядите так, как вас описал Учитель Сен-Руаль. Эти глаза – они абсолютно такие, какими я их себе представлял. Так что же вас беспокоит все эти дни, а, молодой человек?

Это был тот самый голос. Или тут все разговаривали одинаково, или… да, именно этот человек говорил со мной от лица остального Совета.

– Меня ничего не беспокоит, Советник. Я просто немного утомлён той горой всего лишнего, что на меня в последнее время навалилось.

– Оно вас отвлекает? – мне кажется, или я вправду до сих пор помню ту интонацию застенчивого, но безапелляционного интереса?

– «Оно» просто занимает сейчас не очень подобающее ему место в моём жизненном распорядке. Я… мне нечего добавить.

Пишу, а сам мысленно нахваливаю себя тогдашнего за сообразительность. Пусть несколько заносчиво, зато чётко. Все точки над «i» поставлены, господа Советники.

– А как ваша девушка… Мари, если не ошибаюсь, она тоже входит в этот ваш список лишних раздражителей?

У, этот вопрос тоже был тем самым, на который я могу ответить всегда и любому. Пусть он хоть сам Советник. Падайте на пол.

– Я думаю, и у неё есть свои проблемы, над которыми ей стоит поразмыслить.

Советник сощурился, молча переваривая полученную информацию. Потом кивнул чему-то своему, потаённому, и только потом снова загремел по Залу усиленным аппаратурой голосом:

– Совет принимает ваш вопрос к рассмотрению, каковое продлится неопределённое время. Сие означает не долговременность, но скорее важность рассматриваемого вопроса, а точнее – критичность результатов принятия оного решения.

Я стоял посреди медленно опускающейся платформы с задранной головой, всё ещё следя взглядом за тенью, направившейся к своему месту. Говорил Советник на ходу, как бы разговаривая в задумчивости сам с собой.

– В любом случае, вы будете оповещены непосредственно вслед за принятием решения. А сейчас, ежели вы не против, пройдите к выходу, вас проводят туда, откуда вы сможете отбыть в Центр Управления Полётами для дальнейшего прохождения курса подготовки.

Ах, как меня подрывало тогда обернуться всё же и сказать что-нибудь вертевшееся на языке, но я этого не сделал. К счастью или к несчастью, уж и не знаю…

Большого удовольствия, покидая Зал Совета, я не испытывал, хотя чувство упавшей с плеч горы было достаточно острым. За спиной раздался шорох и огромная воротина захлопнулась.

В голове было пусто.

Впрочем, какое кому дело, известный всему миру Пилот идёт по пустым помещениям и пытается собрать в единое целое те крохи понимания, что ещё недавно напрочь отсутствовали. Я умудрился поскользнуться на ступеньке и чуть не свалился ничком перед громадой нависающего надо мной здания. Нет уж.

[обрыв]

Полянка была небольшая совсем – метров пятнадцать в длину и столько же в ширину, невысокие сосенки легко раскачивались на слабом ветру, их сучья издавали размеренный треск, словно мириады насекомых дружно тёрли друг о друга хитиновые конечности, выводя неслышную мелодию. Зачем я сюда забрался? А кто меня знает, просто на душе царила невнятная, но от этого не менее гадкая тоска, а лечить её я умел лишь одним образом – убежать, куда глаза глядят, там уж точно найдётся местечко, милое сердцу. Оно и успокоит, и придаст сил для преодоления всех гадостей, что ещё готовит мне жизнь. Если есть правда в этом мире, такой уголок найдётся всегда и везде.

Вот и бежишь, бежишь…

Откуда ты появилась, крошечная полянка, из каких неведомых закромов щедро выставил тебя своему гостю незримый хозяин, загодя запасший для страждущего путника отдушину? Я точно знал, что ни в окрестностях моего посёлка, ни вообще в каких-нибудь других краях по эту сторону Белой Стены лесов не было. То есть деревья росли, но и только. Из них лепили жиденькие немощные садики да парки, насквозь пропитанные духом дистилляции. Экстрагированный материал, если вдуматься. Не было в них жизни, кроме той, что привносили туда мы своими мыслями, не было там движения, кроме того, что было последствием работы наших мышц. В таком месте нечем подпитаться, нечего отдать – нечего и взять, – наши деревья, прирученные и укрощённые, навсегда лишились своей первобытной силы. Эгоисты, как и все мы, коли вдуматься.

Здесь же… вокруг был дух хаоса, отрицания любого порядка, вечность здесь пела гимн красоте и воле. Сюда ты мог прийти опустошённым, но уже минуту спустя наполниться новыми чувствами, незнакомыми мыслями… Сколько здесь ни одолжи, ничего не истратится до конца, сколько ни зачерпни, останется ещё больше. Где же вы, те лесные духи, что привлекали меня к себе?!! Где?!!