Петр Ингвин - Ольф. Книга первая

Однажды меня снова пригласили, повод – главная опасность отношениям отбыла вчера вечером далеко и надолго. По делам или на курорт – я даже не спросил. С глаз долой – с души камень. Аминь. Мы были одни и находились там, куда мне на выстрел и чтоб духу, что в разы повышало удовольствие. Воркуя что-то насчет глупых подружек, Сусанна массировала себе локти, за последние несколько минут потершиеся о бильярдное сукно, ответственность за подпирание тела приняли могучие достоинства размером с хорошую подушку, на зелень стола накатывали гигантские волны, коим позавидовали бы многие голливудности, я даже опасался за сохранность расплескавшегося внутри силикона. Владелица сего богатства вдруг состроила серьезную мину:

– Знаешь, Ольжик…

– Не знаю, – бодро откликнулся я.

Вообще-то мое имя Олег. Друзья в шутку даже зовут иногда Олегофреном, на что приходиться обижаться и язвить ответно. Но сейчас хоть горшком назови, Ольжик так Ольжик, главное – результат. А результат, что бы ни говорили, весьма и весьма. Как говорят гусары, рекомендую.

– Я больше не буду одеваться в Милане.

– Как скажешь.

Для меня Милан – беспредметная точка на карте, я буду знать о нем больше, когда закажут статью и придется серфить любопытные факты и достопримечательности. Для подруги упомянутый город был символом успеха и гламура, поскольку именно там можно втридорога купить тряпки, чьи аналоги продаются в любой подворотне.

На мою довольную физиономию скосились опасно блеснувшие глаза:

– Даже не поинтересуешься почему?

– Поинтересуюсь. Почему? – опять легко согласился я, как соглашался со всем, что выскальзывало в такие моменты из томно приоткрытого ротика. Губы поражали неестественной пухлостью, особенно заметной при форме уточкой, что создавало вечно недовольный вид. Впрочем, мало кто видел Сусанну довольной. Это я сейчас так тонко себя похвалил.

– Но тебе неинтересно! – обиженно объявила она, ее ладони вновь оперлись об стол, приподнимая корпус. – И чего я с тобой связалась? Ты как все, тебе только одно надо.

– Пометка: только одну, – поправил я с блеском заправского дамского угодника.

А глубоко в душе, куда чужим доступ заказан, впервые согласился с вердиктом. От Сусанны – именно от нее – мне действительно нужно только это. В отличие от многих корыстролюбивых конкурентов, у меня не было жажды самоутверждения за счет связей богатой семейки. Я уже самоутвердился, когда отодвинул соперников от лакомого пирога. Теперь ел его в одиночку. Точнее, жрал. Такое именно жрут.

Маленькое дополнение: на том, что жрут, а не вкушают, мужчины не женятся. Имеются в виду те, кто себя уважает. Потому я не строил совместных планов на будущее.

А еще я боялся ее отца. Тоже неоспоримый факт, от которого не сбежать. Если в отношениях запахнет серьезностью, одним движением руки высокопоставленного фокусника события примут необратимый вид. Последнее не коснется семейства Задольских, оно затронет только мои жизнь и здоровье. В нашем захолустье, где медведи встречаются чаще, чем проверяющие из столицы, с этим приходилось мириться. Или вставать в позу и драться до последнего вздоха с привлечением всех возможностей и инстанций. Поскольку от новой подружки, как она прекрасно понимала, мне нужно только одно, такой вопрос даже не вставал.

– Дурак. – Сусанна решила перебазироваться из бильярдной в спальню. Неприкрытая красота, что просто выплескивалась из берегов, взметнулась в вертикальное обратно, и около стола вырос стебелек-мутант, со всех сторон увешанный дынями – отрада всем голодным не в плане еды. – Ничего не понимаешь. И вообще, ты скучный. Пусти.

Облом-с. Казалось, что Сусанна сейчас взбрыкнет, как бывало, и выставит за дверь с барахлом в руках. Что ж, к звездам – через тернии, не беда, наверстаем позже. Тем более, что тернии очень даже. Я уже хотел одеваться, но вместо этого…

В щеку прилетел влажный поцелуй:

– Я скоро.

Голосисястая подружка прильнула на миг, что вызвало ощущение обжимашек с плюшевой игрушкой, и увихляла в ванную, отчаянно раскачивая всем, чем одарили природа и хирургия. Я снова испугался, что какая-нибудь часть не выдержит и оторвется. Обошлось.

Оставив меня, как обычно, в небольшой растерянности и большой надежде, Сусанна закрыла за собой дверцу. Скучный, значит? Порыскав по сторонам, мой взгляд остановился на бильярдном кие, я взвесил его и с сомнением отложил, после чего примерился к швабре. Это подойдет. В гостиной на глаза попался метровый меч-катана на изысканной подставочке. Совсем, кстати, не сувенирный, люди типа Задольских подделки на стены не вешают. Плюнув злым блеском, душа самурая с моей помощью покинула ножны, судьба-злодейка, опять же моими руками, примотала ее буквой «г» к неизвестной душе, заключенной в швабру, на что для надежности был изведен весь моток скотча. Получилась вполне приемлемая коса.