Elian Julz - Лавка Аваддона

– Серьезно? Любознательная ты моя. Не спросила, чем тут будут кормить и о других плюшках своей работы, сколько длится одна процедура и можешь ли ты отказаться, если подпишешь договор, но интересуешься вывеской? О-о-окей, я здесь ради тебя. Сколько себя помню, наша молодежь фанатеет от азиатской культуры, а прежние подростки стали уже дядьками, заправляют компаниями. Теперь вот ещё иммигранты из Японии, Межазиатский Альянс гуманитарного обеспечения и геополитики. Как там? Барс, медведь, дракон? В угоду такой идеологии выбрали азиатский символ смерти – бабочку. Легкая смерть для состоятельных людей. Вот почему фиолетовый. В Японии одежду такого цвета носили только люди высшего ранга. Ну а неон… неон, чтобы сделать отношение к смерти проще. Что лучше бы череп нарисовали, по-твоему?

– А очень… – руки Вавиловой переместились на волосы на затылке и то сжимали, то потягивали их, – больно будет? Ну, умирать. Сколько нужно потерпеть? Потом, наверное, попривычнее будет?

– Нет, после нескольких процедур может сработать синдром взвинчивания нервной системы, тогда боль начнет ощущаться острее. Это нормально, поэтому между сеансами двухдневный перерыв. Отличный рабочий график, я считаю. Полчасика отмучалась, полежала, поела и домой. Хоть откормим тебя, а то кожа да кости.

Повисла тишина.

– Уж не соскочить ты решила? Не-е-ет, молчать не пойдет. Давай-ка поговорим, насколько сильно нужна тебе эта работа? Зачем вообще пришла? Что просто не проигнорировала письмо? Никто в кандалах не тащил, правда? – Ольга Георгиевна потянулась к какому-то металлическому сосуду, открутила крышку и налила в две чашки коричневую жидкость. – Давай выкладывай, у нас ещё времени валом. Советовалась с кем-то, прежде чем пришла к нам?

– Нет, – коротко ответила Вавилова.

– Парень, родители, друзья? Кому доверяешь? – уже более дружелюбно интересовалась Ольга Георгиевна, отхлебывая от чашки, но громко стуча ею о блюдце.

Вавилова в который раз ограничилась только движением головы.

– Совсем одна что ли живешь? Или непутевые какие-то они?

– Ну, про родных Вы и из анкеты уже всё знать должны. Мать умерла, отец в тюрьме. Ни бабушки, ни дедушки. Нормальной работы нет. Везде нужны или ученые, или творческие люди. Я ни то и ни другое. На всякие подработки из-за репутации отца не брали.

– Пей кофе. И что не нравится даже никто из пацанов? Не встречаешься? Почему?

Вавилова покрутила-покрутила кружку на блюдце, но так и не поднесла ко рту.

– Кому надо кормить кого-то ещё, кроме себя? Нигде не работаю. Другое дело, если бы с меня можно было что-то взять.

– А как ты жила до этого? Что-то ты же ела?

– Пока мама болела полгода, научилась ухаживать за лежачими людьми. Присматриваю за стариком-соседом. Из-за всех этих событий бюджеты сократили, и ещё в начале года закрыли центры паллиативной помощи. Типа затратные, но малополезные, всё равно люди там лежали, считай мертвецы. Никогда не думала, что наше поколение застанет весь этот ужас.

– Чем болела мать? Не наследственное заболевание? Важно для исследования, – дисплей планшета опять ожил, Ольга Георгиевна приготовилась записывать.

– Фатальная семейная бессонница – так сказал врач в клинике экспериментального лечения. Он ведь дал ей надежду, что можно выжить. А потом программу свернули. Мама…

– Погоди-погоди, – перебила Ольга Георгиевна. – Только давай без обмана. Вы что в Италии жили? И то… Это же очень редкое генетическое заболевание оттуда. Но в Новосибирске? – прищуренные глаза и скептически изогнутая правая бровь врача не скрывали недоверия к Вавиловой.

– Мы и сами удивились сначала. Мама своего отца не знала, погиб до её рождения. В 1982 году разбился при неудачной посадке самолёта в Люксембурге. Бабушка в молодости занималась фехтованием. На Олимпийских играх 1980 года в Москве с ней познакомился парень из итальянской сборной. Тогда еще многие страны бойкотировали участие, а из Италии, наоборот, приехало очень много спортсменов, по словам бабушки. Она каждый раз плакала, когда рассказывала эту историю. Больше замуж так и не вышла, не встречалась ни с кем. Умерла от ковида в самом начале пандемии, в июне 2020 года. Знать не знала ни о каком заболевании своего итальянца. А мама в ноябре прошлого года, ещё до всей этой катастрофы, начала плохо спать. Списывала всё на стресс. Тогда поговаривали об отмене традиционного обучения, хотели оставить только обучающие онлайн-игры по прикладным навыкам и дистанционные экзамены. Уже полностью сократили письменные занятия по русскому языку и литературе, типа зачем столько часов тратить на чистописание, если везде перешли на электронный документооборот. За последние пять лет сократили физкультурников, трудовиков, учителей ИЗО, музыки, всемирной истории.