А. Риддл - Война солнца [litres]

– Множество обломков труб из ПВХ, – объясняет Гарри. – Их легко приспособить. И много пустых банок из-под супа и бобов. Наверное, они залили их водой.

– Срабатывают наши наземные мины, – говорит техник. – Два. Нет, три. Уже четыре.

– Они отключились, верно? – спрашиваю я.

– Да, сэр.

Слышно эхо от взрыва на расстоянии.

– Полагаю, они только что попали в наш линкор? – спрашивает Гарри.

Техник изучает экран.

– Только что взорвался один – нет – девять на севере. Должно быть, его как-то повредил бронебойный снаряд.

– Слишком много для наземной мины, – бормочет Эрлс.

И тут я понимаю, о чем предупреждал Артур: все сводится к энергии. Без нее мы не можем жить.

– У нас есть большая проблема, – тихо говорю я. – Эти картофельные пушки предназначены не только для мин. – Я оглядываюсь на Артура. – Думаю, с их помощью они будут разрушать наши солнечные панели.

Без солнечных панелей рядом со складом и на его крыше через несколько дней мы просто замерзнем насмерть. Странно, но мы разделяем судьбу Сети: наше будущее зависит от сбора и сохранения энергии.

Либо мы защитим эти солнечные панели – либо умрем.

Отдельные машины возвращаются в колонны к тому моменту, как те достигают края наших минных полей. Пейзаж испещрен глубокими ямами. Колонны едут по одной машине, огибая края взрывоопасных зон, и благополучно проезжают мимо.

– Через три минуты наши солнечные панели окажутся в доступе для их кинетических пушек, – предупреждает Эрлс.

На другом экране я наблюдаю за тем, как солдаты на крыше покрывают наши солнечные панели кусками стен и частями капсул.

Мы решили позволить нашему врагу уничтожить солнечное поле рядом со складом. Нам нужно ввести туда солдат, чтобы должным образом защитить его. Мы не можем так сильно растягивать войска. Возможно, мы даже не сможем защитить солнечные батареи на крыше. Но даже если сможем, то они едва ли будут генерировать достаточно энергии, чтобы питать завод. И недостаточно, чтобы нагреть склад.

Несколько машин из восточной колонны останавливаются, и солдаты устанавливают еще больше пушек из ПВХ. Вскоре они волнами запускают снаряды. Некоторые банки попадают по складу и отскакивают. Но они разрушительны для поля хрупких солнечных панелей, которые разбиваются и, планируя, падают на землю. Вскоре на снегу образуется уродливая свалка черного стекла.

– Защитные устройства на крыше выдерживают, – говорит Гарри. Он наклоняется к Григорию. – Что мы будем делать утром, когда они нам понадобятся на солнце?

– Мы подумаем об этом, если утро настанет, – бормочет Григорий.

Я поворачиваюсь на звук шагов позади меня. С тех пор как Каффи напал на командный пункт, я немного нервничаю. Как и все мы.

В дверном проеме появляется Брайтвелл, держась за перевязанную руку, взгляд сосредоточенный.

– Что я пропустила?

– Ты чувствуешь себя готовой к службе? – спрашиваю я.

Она кривится, как будто я задал очень глупый вопрос:

– Да меня едва задело.

Усмехнувшись, Эрлс начинает вводить ее в суть дела.

На экране видно, как все колонны останавливаются. Они укрепляются прямо за пределами зоны действия наших снайперов. Хотел бы я, чтобы у нас была тяжелая артиллерия. Интересно, есть ли она у Тихоокеанского Альянса и Атлантического Союза. Думаю, мы скоро узнаем.

Фаулер косится на видеоизображение автоколонн, стоящих на снегу, которые развернулись к нам, но не двигаются.

– Что они делают?

– Четыре колонны, вероятно, разговаривают по зашифрованному каналу Тихоокеанского Альянса, – отвечает Эрлс.

– Мы можем их прослушать?

– Нет. Хакеры работали над этим до Цереры, но после… верховное командование считало, что шансов на войну мало. Ресурсы были перенаправлены на другое.

– Есть предположения – о чем они говорят?

– Вероятно, они начали переговоры по рациям только сейчас или совсем недавно, – говорит Эрлс. – Наверняка они поняли, что их передовые группы не захватили завод. Бьюсь об заклад, что они меняют стратегию.

Стоящая на столе позади меня радиостанция начинает потрескивать. Звук представляет собой серию гудков, которые легко не заметить, списав на сбой или проверку системы.

– Это азбука Морзе, – говорит Гарри. – Цифры один, три, два.

– Это канал, – отвечаю я после размышлений. – Скорее всего, это канал Атлантического Союза.

Гарри настраивает рацию на канал 132 и делает звук громче.

Ничего.

Были ли эти цифры своего рода сообщением? Сигналом к атаке?