Генри Каттнер - Мы истребляем людей (сборник, том 2)

Помотав головами, Цербер остановился, а я запрыгнул ему на спину. Возможно, это было очень низко, но я стал изо всех сил кусать его и затем пожалел об этом, когда Цербер начал чесаться, вызывая землетрясения на своей шкуре. Зажмурившись, я вцепился в шерстинку, и наконец толчки стихли. Тогда я расслабился и стал ждать.

Цербера кормили на закате. Казалось, прошло не очень много времени, прежде чем пес развернулся и важно зашагал к Дису. Дверка в нижней части врат открылась и закрылась уже за нами. Затем все успокоилось.

Если бы я надумал осмотреться, то увидел бы Дис. Но я не поднимал головы. Спокойствие неприятно подействовало на меня, и я знал, из чьего чрева отец Хель вылез в седой рассвет Вселенной, когда крики Имира еще не совсем стихли. Дис — не то место, где стоит находиться гному...

Тут я понял, что попал к Хель. Я вернул себе гномье обличье и спрыгнул со спины Цербера. Повернувшись ко мне, он оскалился, но не стал нападать и вместо этого медленно ушел в угол, где лег на пол, одарив меня злобным взглядом шести глаз, горящих красными огоньками.

Я с глубочайшим уважением опустился на колени перед Хель. Огромный зал, в котором я оказался, был не очень длинным или широким, но громадным конусом уходил далеко вверх, словно я попал внутрь огромного пламени свечи.

— Можешь встать, гном, — услышал я.

Я подчинился, но продолжал смотреть в пол.

— Можешь поднять голову, гном.

Хель была вся белая, как женщина из искрящегося снега. Ее развевающиеся волосы совсем не поседели — они от природы такие белые, как и ее губы и глаза. У нее было приятное круглое лицо невинной девушки и очень нежная улыбка, но глаза были посажены слишком широко друг от друга. Она сидела на простом троне из оникса, чуть подавшись вперед, а руки лежали на коленях. Одеянием ее был свет.

— Ничего не говори, — сказала она. — Позволь мне самой заглянуть в твой разум. Я чувствую проклятие и холодное железо...

Почему-то я не боялся Хель. Но в огромном высоком зале Диса я ощущал себя очень, очень одиноким.

Наконец она вздохнула и покачала головой.

— Я не могу помочь тебе, гном. Мои силы не работают на поверхности земли. — Она увидела мое уныние. — Но здесь есть тот, кто может сделать это, если ты захочешь. Мой отец.

— Локи? — подумал я.

— Локи Хохотун, чьи дети были величайшими шутками. Да, — продолжал нежный туманный голос, — сестра змея, волк и я... дети бога предателя. Но ни Фенрис, ни змей Мидгарда не смогут помочь тебе, гном. Только Локи. Иди к нему. Нет, — ответила она на мою невысказанную мысль. — Тебе не нужно нести никаких даров. Никто не может ублажить Хохотуна. Он делает, что хочет, и поочередно то добр, то жесток. Возможно, тебе повезет, ты найдешь его в добром расположении духа. Если так, то он поможет тебе.

Я склонил голову, выразив благодарность.

— Предупреждаю тебя, бойся шуток Локи. А теперь я посылаю тебя к нему, — сказала белая женщина.

Каким-то образом я понял, что рука Хель зависла надо мной. Меня обуял ужасный беспричинный страх, что эти холодные пальцы могут коснуться меня. Я знал, что это будет нежно и осторожно, но все равно съежился.

Магия подхватила меня и унесла прочь. Высокий зал Диса исчез. Хель тоже пропала из виду. Я стоял на мягком сером облаке рядом со смеющимся гигантом, развалившимся передо мной и щурящимся от яркого солнца.

Локи приподнялся на локте и уставился на меня — огромный рыжебородый человек-лис с коварным взглядом и широким ртом.

— Наконец-то! — засмеялся он. — Хель сказала мне, что ты скоро явишься. Ну, вот он я — Локи!

Я поклонился, но не смел заговорить, находясь под проклятием. Локи опять засмеялся.

— Думаешь, я боюсь холодного железа? Но тебе не нужно ничего говорить — твой разум открыт передо мной. Ты встретил человека, и он проклял тебя. Ты хочешь, чтобы проклятие сняли. Ну, так это весьма просто.

Локи поднял огромную руку в повелительном жесте. Некоторое время ничего не происходило, пока я тайком не посмотрел по сторонам. Но увидел только ковер из серых облаков, протягивающийся до горизонта под голубым небом, где ездил верхом Аполлон.

Не сказав ни слова, я задумался. В каком настроении я застал Локи: в добром или злом? Рыжий бог засмеялся. Он прочитал мои мысли и успокаивающе кивнул.

— Подожди. Я сниму проклятие. Люди существуют, гном, но очень редко им удается пройти через Вуаль. Иногда мы видим их как призраков — смутно и размыто. Тем не менее у них есть свой мир. — Локи прищурился. — Люди не должны практиковать магию. Мне это не нравится. Ну...