Генри Каттнер - Мы истребляем людей (сборник, том 2)

Я как раз успел вспомнить о проклятии, наложенном на меня, и закрыл рот, не сказав ни слова. Дела мои и так были плохи, а разбрасывание холодного железа еще ухудшило бы ситуацию. Я позволил стражникам схватить меня и тащить по туннелю с большими светящимися драгоценными камнями на потолке.

Мы прошли через Большие Пещеры — я заметил, что на Красной Улице работают больше сотни гномов, — и попали в тронный зал, где на алмазе больше себя самого сидел Бреггир. Он выглядел внушительно с бородой, доходящей до колен, благородно покрытой глиной, и как все гномы, мог похвастать блестящей лысиной. Бреггир был красивым гномом.

Его рот протянулся от одного заостренного уха до другого, а нос был размером с мой кулак. Глаза выпятились так, что казалось — на лице болтается три больших шара. Бреггир пил теплую грязь из серебряного кубка и спорил с лекарем Крогом.

— Ты упрямый болван! — рычал Крог. — Я предупреждал тебя насчет давления сукровицы. И тем не менее ты продолжаешь пить грязь — утром, днем и вечером!

— Ох, этот уголь! — проворчал Бреггир и тут увидел меня.

Его рот стал прямоугольным, а голос походил на грохот землетрясения.

— Юггар Тролг! — проревел он. — Ты жалкий ползающий отпрыск слизняка! Ты древесный клещ на стволе Иггдрасиля!

Это была непозволительная ремарка в адрес моих предков, но я даже не отреагировал. Я все равно не мог ничего сказать, поскольку Король продолжал кричать.

— Ты мерзкий нарост антрацита! Ты коротконосая вредная вошь на хвосте лошади! Я сделаю так, что ты сгоришь в Везувии, и за тобой будут бегать скорпионы, привяжу жернов к твоей бороде и пошлю тебя к Великанам! Где чертовы рубины? А, нет, ничего не говори мне! Ты заснул в какой-то далекой пещере и из-за своей лени ночевал вне дома. Ну, так не пойдет! В Срединном Королевстве и так все слишком расслабились в последнее время. Я сделаю тебя примером для всех, Юггар Тролг! Вот погоди! — пообещал Король и указал на меня скипетром.

Вокруг меня появились десятки гномов, они пристально смотрели на меня, а некоторые даже украдкой ухмылялись. Наверное, они думали, что весело глядеть, как гнев Короля обрушивается на кого-то другого. Быть частью его свиты — нелегкое дело. Это словно гладить по головам цербера [18] Цербер — в греческой мифологии порождение Тифона и Ехидны, трехголовый пес, у которого из пастей течет ядовитая смесь. .

Бреггир вытянул в мою сторону огромные шишковатые руки и схватил ими воздух.

— Говори! — проревел он. — Что можешь сказать в свое оправдание, ты, лживая гусеница? Но это неважно. Я огласил приговор несколько часов назад. Саламандрой, вот кем ты станешь. Слышишь? Саламандрой! Ну? Ты будешь говорить, или нам придется вытягивать из тебя слова холодными щипцами? — Король злобно ухмыльнулся. — Тебе не понравится это, верно? Ледяные щипцы, замороженные Ледяными Великанами. Говори!

Последнее слово было, как удар молнии. Мой рот невольно открылся. Я был так напуган, что забыл о неизбежных последствиях.

— Это не моя вина! — выпалил я. — Я встретил человека...

— Ой-ой! Уууй... йя!

Это случилось опять. Холодное железо застучало по мрамору у моих ног. Тут же во всех направлениях раздались вопли, когда гномы, в панике натыкаясь друг на друга, побежали подальше от смертоносного металла.

Король Бреггир упал на спину. Его бешено дергающиеся тощие ножки виднелись из-за алмазного трона. Лекарь Крог вскрикнул и убежал. Бреггир с трудом вскарабкался на ноги и понесся за ним. Но Король успел оглянуться, щурясь от блеска холодного железа.

— Я порублю тебя за это на куски, Юггар Тролг! — проорал он с болью в голосе.

Я остался один в величественной, холодной тишине тронного зала.

Конечно, это было оскорбление достоинства короля, но на пьедестале стоял серебряный кубок, почти до краев наполненный грязью. Я залпом выпил ее и тут же почувствовал прилив ложной храбрости. Я все еще был ужасно испуган, но помнил, что даже Король поспешил удрать от меня.

Все гномы Срединного Королевства будут бояться меня — святая Геката! На мгновение мой разум посетила безумная мысль. Почему бы не устроить революцию. С холодным железом я буду непобедим...

Ох-ох... нет, не буду. Магия все равно подействует на меня. И если меня превратят в саламандру, я окажусь в еще худшем положении, чем когда-либо.

Что же делать? Я понятия не имел. С каждым словом я лишь все глубже погружался в трясину. Я нуждался в понимающем прикосновении дружеской руки, но даже мой лучший друг Троклар убежал от меня.