Андрей Валентинов - Лонжа

«То вечный пламень, за оградой вея, – сказал он, – башни красит багрецом; так нижний Ад тебе открылся, рдея». Челнок вошел в крутые рвы, кругом объемлющие мрачный гребень вала; и стены мне казались чугуном.

– Жорж, а вы уверены, что мы не заблудились? – Арман Кампо, привстав над сиденьем, приложил ладонь ко лбу. – Это не санаторий, а целый дворец.

Вместо ответа усач расправил сложенную вчетверо походную карту, поднес поближе, но черноволосый лишь поморщился.

– Нам нужен город Сен-Кале. Но мы не в городе, а за городом, и вообще это больше похоже на…

– Замок, – кивнула Мод. – Он и есть, но не средневековый, а конца XVII века, времен «Короля-солнца». Очень провинциальный вариант Версаля… Сейчас – неврологический санаторий «Обитель Святой Маргариты», а при нем – картинная галерея. Пошли! Жорж, вы пока у машины побудьте.

Папка с документами… Сумочка… Поправить брошь на груди…

Негромко хлопнула дверца.

«Вспышка» остановилась не у входа – высоких решетчатых ворот, а в полусотне метров, чтобы не закрывать выезд. Слева и справа – забор, такой же высокий, с острыми железными «пиками» наверху. Сквозь решетку виден густой сад, асфальтовые дорожки и крыша здания с изящным куполом посередине.

– Это рококо? – вопросил Арман, привстав на цыпочки.

Эксперт Шапталь поморщилась.

– Скорее «кукареку». Местному архитектору что-то рассказал сосед, бывавший в Париже… Не отвлекайся, сейчас будешь обаять. Санаторий очень известный, существует уже больше века, а картины начал собирать еще его основатель. Ничего особенного не жду, но вдруг?

Возле ворот и за ними было пусто. Мод осмотрелась и кивнула на большую кнопку звонка, врезанную в один из каменных столбов.

– Нажмешь? Или мне самой?

– Погоди!

Красавчик стоял возле другого столба, украшенного вылитой из чугуна таблицей. Верхнюю строчку девушка уже успела прочитать. «Обитель во имя Святой Маргариты основана в 1828 году тщанием и иждивением…»

Арман, сняв шляпу, провел ладонью по густым волосам. Повернулся, взглянул странно.

– Знаешь, Мод, это не санаторий. Вот ниже: «Муниципальная психиатрическая клиника». Мы точно по адресу попали?

Оставалось подойти ближе и убедиться, что девушка и сделала. Подумала, открыла папку, нашла нужную бумагу, благо сверху лежала.

– Вот письмо. Печать, бланк, всё, как надо. Приглашают и ждут. А еще будут очень рады. Подписал директор, доктор Рене Бомбар.

Черноволосый вновь посмотрел на чугунную таблицу. Моргнул раз, другой…

– Но… Но я туда не хочу! Там эти… Они, они… От них пахнет!

Обернулся, поглядел растерянно.

– Мод! Мы так не договаривались!.. Не хочу-у-у!..

Эксперт Шапталь взглянула сочувственно.

– Я поменяла правила.

Между тем ворота приоткрылись, выпуская на свет божий громоздкую неуклюжую фигуру в синем комбинезоне и мятом сером берете. Фигура шагнула ближе, всмотрелась…

– Новенького, что ли, привезли? Вы его, мадемуазель, пока подержите, а я сейчас санитаров свистну.

– Очень! Очень рад! – вещал доктор Рене Бомбар, не убавляя шаг. – К сожалению, у меня совсем нет времени, совсем! Вы слыхали о теории аутоинтоксикационной природы шизофрении? Поистине, frustra fit per plura quod potest fieri per pauciora [21] Латинские цитаты здесь и ниже: «Frustra fit per plura quod potest fieri per pauciora» – «Излишне объяснять через многое то, что можно через меньшее» (принцип Оккама); Argumentum a priori – априорный (доопытный, изначальный) аргумент; по Оккаму, вывод от причины к следствию; «A posse ad esse» – «От возможного к реальному»; «Exceptio probat regulam in casibus non exceptis». – «Исключение подтверждает правило для неисключительных случаев»; «Arbiter elegantiae» – «Арбитр изящества», авторитет в вопросах моды и вкуса. . Вам повезло, а я слышу о ней каждый день и уже устал опровергать эту чушь. А еще спе-ци-а-лис-ты!

Директор очень походил на Колобка из детской сказки, зачем-то завернутого в белый халат. Очки в золотой оправе, жидкий клок волос на подбородке – и горящие темным огнем маленькие внимательные глаза. Он не шел, а почти бежал, крепко ухватив гостей за локти.

– В организме больных, видите ли, образуются токсические продукты обмена веществ, способные вызывать нарушения нормальной деятельности нервной системы. Ме-та-бо-лизм, понимаете ли! Argumentum a priori! Вы видели эти продукты, мадемуазель Шапталь? Спрашиваю, вы их видели?

Остановился, ударил острым взглядом. Девушка невольно сглотнула.

– Создатели аутоинтоксикационной гипотезы сами себе противоречат, – твердым голосом проговорил Арман Кампо. – Они не могут даже договориться о первопричинах метаболизма. Нарушение логического принципа «а posse ad esse». Такое даже не стоит обсуждать.