Артём Яковлев - Три недели в настоящем

Я непонятливо покачал головой. Я же не фокусник. Что же вы от меня хотите! Какие там числа!..

Олег усмехнулся:

— Да дайте вы человеку самому сообразить!

Мы с Петькой повернулись к Олегу.

— Если ты можешь возвращаться, — дёрнул меня за рукав Профессор, — то, когда выяснишь — вернись!..

У меня словно глаза открылись. Действительно, я ведь рано или поздно узнаю, что они там записали. И вернусь к моменту после записи. Элементарно!

— Гениально!.. — подтвердил я. — Ну, вы даёте!

Один Петька не всё понимал. И пока Профессор разжёвывал Фокину все нюансы, я сходил в прихожую, взял ту ручку и пачку бумаги, с которых для меня всё началось, и принёс Олегу.

— Запиши любое имя, любое число, фразу… Сверни и положи кому-нибудь в карман. Только незаметно. И я не должен знать: что и у кого… Идёт?.. Крикнешь, когда будет готово!

Я повернулся и отправился в свою комнату. Они там на кухне продолжали спорить и шептаться, а я встал у окна и смотрел во двор.

Олег крикнул: «Готово, заходи!» минуты через три. И я вернулся.

Все трое, отвлекшись от разговора, смотрели теперь на меня.

Я выдохнул, откашлялся и сказал:

— А теперь кто мне скажет, что написано в записке?

Димка пошевелился и ответил:

— Это было бы не интересно. Попробуй угадать.

— Ты даже не знаешь, у кого записка! — обрадованно захихикал Петя.

— Ну, например, у тебя! — включился в игру я.

— Не угадал! — бодро ответил он.

Шансы угадать возросли в полтора раза, но мне хотелось их ускорить. Если записки нет у Фокина, решил я, то она или у Профессора, или у Олега. Причём, у Олега она могла просто остаться. Я вспомнил, как такое же случилось, когда они прятали мои часы.

— Записка у Олега! — сказал я.

— Снова, братишка, не угадал! — рассмеялся Димка.

— Тогда, у тебя! — тут же я назвал последний вариант.

В этот раз грохнули почти все. А Олег, покачав головой показал пальчиком на мою пачку бумажек, оставшуюся на столе. И с виду, совершенно не тронутую. Я взял её в руки. Верхний листок был действительно чистым. Я приподнял его и прочитал на втором листке: «Мария Владимировна привет передаёт. Из 2115 года».

Я второй раз внимательно прочитал, закрыл глаза, глубоко вдохнул и напрягся. Перенос через транзитное время стал у меня проходить почти профессионально. Снова плотная и холодная материя времени охватывает меня. Первые мгновения идут с трудом, будто я пытаюсь остановить своё скольжение с ледяной горки. Я, наконец, останавливаюсь и меня начинает тащить вспять… Вот жест Олега вниз пальчиком… ещё раньше — всеобщий смех… Тащиться до самого начала я не стал. Притормозил и вынырнул через какое-то виртуальное окошко в потоке времени. Вдохнул…

— Снова, братишка, не угадал! — опять тем же тоном повторил Профессор и рассмеялся. Это он после того, как я сказал, что записка может быть у Олега.

— Это я прикидывался. Я точно знаю где и что! — сказал я. Дима ещё продолжал смеяться, а я, отвернувшись от них сказал, будто в пустоту. — надпись на втором листке в пачке, лежащей на столе: «Мария Владимировна привет передаёт, точка, из двадцать один, пятнадцать, года». Всё верно?

И я опять повернулся к ним.

Это была картина маслом! Дима, перестав смеяться, смотрел на меня с непомерным изумлением. Видно, текст этот придумал он сам. Олег удивлённо свистнул. А Петя кинулся к записке проверять…

— Да, верно всё! — я торжествовал. — Ошибка просто исключена… А если вам этого недостаточно, то я могу уходить по очереди с любым из вас, а остальные пусть пишут и прячут записки. Всё равно, момент, когда я возвращаюсь из будущего, вам не проследить!

В кухне повисла напряжённая тишина. Потом Олег сказал:

— Я верил и раньше, конечно. И исключаю любой подлог. Но что нам может это дать? Только то, что ты можешь постоять за себя и сам?.. Тебе для этого никто не нужен. Но это нам и раньше было известно…

Олега прервал долгий, настойчивый звонок в дверь. Я развёл руками, мол, что тут поделаешь, и пошёл открывать нетерпеливому гостю.

Гостей оказалась целая толпа. И я сперва не сообразил даже, насколько знакомыми были их лица. Только когда яркая крупная дама встала прямо передо мной, я узнал её:

— Жандроник, неужели!..

Она стала прямо королевой!

— Кажись, помнит, несчастье ходячее! — из-за спины у сияющей Жандроник произнёс голос Гарика.

Потом я увидел Борьку, Ольгу и Дэдэ. В нашей компании не хватало только Толика Третьяка… И вся бы наша школьная шайка была бы сейчас в сборе. Но Толька жил теперь в Питере… С ними со всеми я прошёл до конца десять лет школы. Это была моя вторая, если не первая, семья. И каждый год, после летних каникул я торопился снова оказаться в школе, чтобы увидеться опять с ними со всеми.