Артём Яковлев - Три недели в настоящем

Сны играют какую-то важную роль в нашей жизни. Вы тоже это замечали? То, что-то сон подскажет, а то и вообще предскажет… И не всегда это очевидно… Но наряду с этими, бывают и такие сны, для расшифровки которых сонник не нужен.

Был как-то раз у меня один необычный сон… Будто бы я, это вовсе не я, а какой-то другой парень… Внешне такой же точно, но другой. Забавно! И такой, и какой-то другой, одновременно. И поэтому всё, что у меня шло тяжело и со скрипом, у этого другого меня получалось легко, будто шутя. Для него жизнь не могла быть сложной и несправедливой. И была у него отличная семья, и люди рядом были хорошими и добрыми. А в придачу к этому, он был ещё волшебником. И с лёгкостью делал правильные дела, которые ему нравились. И никогда не делал того, что не нравилось и было неправильным. И ещё всё знал, и всё умел. И меня, то есть его, конечно, все уважали и любили…

Не помню уже, когда это я во сне искал справедливости, но кажется, это помнилось с самого детства. И сон в последнее время уходил от меня всё дальше и уже почти забылся… Но стоило лишь встретиться с теми событиями, тут же вспомнился. И теперь, размышляя обо всех тех приключениях, выпавших мне, я понял, что тот детский сон был, возможно, пророческим. Правда, в реальности всё случилось совсем не так. Но удивительного, тем не менее, было в избытке. И одно цеплялось за другое…

Попробую коротенько рассказать.

В тот раз батя, чтобы не обижать дарившего, с серьёзным лицом шепнул мне на ухо:

— В школе, когда мы учились, такое у нас называли «котлами»!

Я прыснул: «котлы».

Наручные часы, которые на день моего шестнадцатилетия подарил дядя Витя, были точно из разряда «котлов», их только теперь и при очень сильном воображении, можно было бы сравнивать с Умными часами, а на руке они выглядели просто комично. Как гардеробный номерок на лапке воробья. Тяжеленный, чёрного цвета, воронёный корпус размером почти с хоккейную шайбу, мелкие цифры жидкокристаллического табло на огромном плоском и также чёрном циферблате. Привычного стекла не было вообще. Но и без этого надо долго присматриваться, чтобы узнать который же теперь час. И многочисленные кнопки по всему периметру корпуса. В них чёрт ногу сломит, как говорила моя бабушка.

Я сразу отказался от мысли, что когда-либо рискну надеть это недоразумение себе на руку. Эти «котлы», наверняка, созданы ещё во времена паровозов. Из каких-то первобытных деталей. Ничего крутого и завораживающего!

Хотя, буду справедливым, широкий браслет выглядел на удивление стильно. Чёрный сверху, как и корпус, он был с бесподобной жёлтой позолотой с нижней стороны, прилегающей к руке. И это было, пожалуй, единственное, что мне понравилось в часах.

В общем, благодаря своим остальным внешним признакам лет семь эти часы, вместе с великолепным браслетом, пылились у меня в коробке для ненужных вещей, с пришедшим позднее академическим значком и также ненужными уже в хозяйстве ключами. Мне этот железный хлам разбирать желания долго не появлялось, и со временем я про часы практически забыл. Жизнь текла, менялась помаленьку, я закончил школу, потом институт, переехал в собственную квартиру на Правобережной, а они незаметно продолжали существовать в коробке среди целого уже вороха ненужностей, и напоминали о себе только, когда приходилось что-либо искать в том ворохе. И вот, когда я искал тоненький ключ от смартфона, чтобы расширить до нужного размера память, они и попались мне снова на глаза.

Выбрасывать я их, конечно же, не собирался, что-то шептало мне про невыясненные обстоятельствах их происхождения. Тем более, чтобы просто выкинуть их теперь, мне пришлось бы через многое переступить. Дядя Витя, единственный брат моего отца, умер два года назад. У него оказался запущенный рак. И помочь уже ничто не могло. Остались только малявка дочь, моя двоюродная сестра Лика, и её мать. Мы с моим отцом эти два года вдвоём честно ухаживали за могилкой на разросшемся и загустевшем городском кладбище. А в прошлом году ему на могилке справили небольшой серый гранитный памятник. Больше туда, как видно, никто из его других родственников не приходил даже положить цветы. Хотя, дочка, я знаю, его очень любила когда-то.

А эти необычные часы, стало быть, у меня остались единственной вещью, напоминавшей о нём.

В новогодние январские праздники были свободными несколько дней, я извлёк часы из ящика, смахнул пыль, потёр пальцами позолоту браслета. Немного удивило, что время часы до сих пор исправно показывают. Вероятно, в них хорошая батарейка. Шесть лет — срок для часов не маленький! И я, чтобы проконтролировать, сколько ещё они смогут протянуть без замены элементов питания, положил их на видное место на своём столе.