Барбара Брэдфорд: Три недели в Париже

Мужчина, шагавший по рю Жакоб, поежился и поднял воротник пальто. Стоял холодный февральский день, Париж содрогался под порывами ледяного ветра, примчавшегося из русских степей.

Заметив такси, мужчина сделал знак рукой, а когда машина остановилась, быстро залез внутрь и попросил водителя отвезти его на почту. Там он извлек из пакета семьдесят один конверт с марками, опустил их в почтовый ящик и вернулся в такси.

Назвав водителю адрес офиса «Федерал экспресс», он откинулся на сиденье и стал глядеть в окно. Он был счастлив вернуться в Город света, хотя и продрог до костей.

В отделении «Федерал экспресс» он заполнил необходимые бланки и передал их клерку вместе с четырьмя белыми конвертами, чтобы их за двадцать четыре часа доставили в четыре разных города в разных уголках земли.

Ему и в голову не приходило, что его действия решительно и бесповоротно изменят жизнь нескольких человек.

Александра Гордон обожала сумерки, тот час до наступления темноты, когда краски приглушены, а очертания предметов стерты. Еще маленькой девочкой она ждала конца дня, тех минут, что предшествуют ужину. Когда она возвращалась домой из школы со своим братом Тимом, ей всегда казалось, что впереди ее ожидает что-то новое.

Александра отошла от стола и выглянула в окно. Из ее пентхауса в центре города открывался вид на Манхэттен. Небо поражало великолепием: сливовый и лиловый тона смягчались дымчато-серым с просветами розового. Размытые силуэты башен и шпилей огромного города темнели на его фоне.

Александра улыбнулась. Перед ее глазами встали картины детства. Годы, проведенные в этом городе, в Северном Ист-Сайде… беззаботные годы, наполненные любовью. Ее мать тогда, как и теперь, работала, но Александра с Тимом никогда не ощущали недостатка внимания ни со стороны матери, ни со стороны отца. Однако характер Александры сформировался скорее под влиянием матери, и именно ей она была обязана своими лучшими чертами.

Она очнулась от раздумий и подошла к столу, где лежало только что законченное панно — последнее из шести в серии, изображавшей зимний загородный пейзаж. Ей удалось ухватить самую суть зимнего вечера в лесу. Она взяла панно и отнесла в другой конец мастерской, где стояли в ряд остальные пять. Вглядываясь в наконец-то завершенную серию, она представила ее на сцене в виде огромных декораций, которые изготовят по ее эскизам. Она добилась именно того эффекта, о котором говорил режиссер.

— Я хочу, чтобы от них веяло холодом, — сказал Тони Верити во время их первой рабочей встречи. — Хочу ощутить ледяной холод ночи. Глядя на твои картины, мне должно захотеться побыстрее оказаться дома у горящего камина.

Мысли Александры прервал пронзительный звонок. Она подошла к домофону:

— Алло?

— Это Джек. Можно мне подняться?

— Да, конечно. — Она нажала кнопку, чтобы открыть подъезд, потом спустилась на один этаж — встретить Джека.

Через несколько секунд перед ней стоял Джек Уилтон. Он был в черном пальто с капюшоном, на его тонком умном лице сияла улыбка.

— Извини, что помешал твоей работе, но мы с Билли Томкинсом были совсем рядом, в галерее Кромера. Мне показалось глупым ехать домой, а после возвращаться сюда. Я посижу в уголке и посмотрю Си-эн-эн, пока ты не закончишь.

— Я уже закончила. Дорисовала последнее панно.

— Вот здорово! Прими мои поздравления!

Войдя в прихожую, Джек притянул Александру к себе и захлопнул дверь ногой. Он крепко ее обнял, и, когда его губы коснулись ее щеки, она вздрогнула. Александра была поражена. Вероятно, то же почувствовал и Джек. Он отстранился, посмотрел на нее, а потом поцеловал — настойчиво, страстно. Через секунду он шепнул ей на ухо:

— Пойдем в постель.

Она заглянула в его ясные серые глаза, которые теперь немного затуманились.

— Не говори глупости.

— Глупости? В том, чтобы лечь в постель, нет ничего глупого. По-моему, это очень умно.

Джек обнял ее и повел в спальню. Посередине комнаты он взял ее за плечи и повернул лицом к себе: