Си Джей Бокс
Три недели страха
Посвящается Марку, Дженни… и всегда Лори.
Автор хотел бы поблагодарить тех, кто помогал создать фон, внося предложения и внимательно читая страницы романа, включая Эллисон Херрон Ли, Энн Риттенберг, Лори Бокс, Молли Бокс, Беки Бокс и чудесную команду «Сент-Мартинс Минотавр» — Мэттью Бальдаччи, Эндрю Мартина, Хектора Дежана и особенно несравненную Дженнифер Эндерлин.
Кровожадные люди ненавидят непорочного, а праведные заботятся о его жизни.
Мерзость для праведников — человек неправедный, и мерзость для нечестивого — идущий прямым путем.
Притч. 29: 10,27
Наступило утро субботы, 3 ноября. Первое, что я увидел, войдя в свой кабинет, — мигающий индикатор пропущенных вызовов на моем телефонном аппарате. Так как я покинул здание вчера поздно вечером, это означало, что кто-то звонил ночью. Странно.
Меня зовут Джек Мак-Гуэйн. Мне тогда было тридцать четыре года, и моей жене Мелиссе — столько же. Думаю, вы слышали мое имя или видели мое лицо в передаче новостей, хотя, учитывая происходящее в мире, я могу понять, если вы не обратили на меня внимания в первый раз. Наша история во всеобщей картине вещей — капля в море.
Я работал специалистом в отделе путешествий денверского Бюро конференций и посетителей — городского агентства по развитию туризма в Денвере. В каждом большом городе есть такое. Работал я тяжело, задерживался допоздна, а в случае надобности приходил и в субботу. Для меня это было важно. Понимаете, я не самый образованный и не самый смышленый парень в мире. Мое прошлое не делает меня подходящим для этой работы. Но мой козырь в том, что я тружусь усерднее других. Я отрава для учреждения, битком набитого бюрократами, и горжусь этим.
Прежде чем что-либо сделать, я нажал кнопку голосовой почты.
— Джек, это Джули Перала из агентства…
Я уставился на микрофон. Голос был напряженный и настороженный — совсем не похожий на доверительный и сочувствующий голос Джули Перала из агентства по усыновлению, с которой Мелисса и я проводили часы в долгом процессе усыновления Энджелины, нашей девятимесячной дочки. Моей первой мыслью было, что мы задолжали деньги еще кому-то.
— Джек, мне очень не хотелось звонить тебе на работу в пятницу. Надеюсь, ты получишь сообщение и сможешь сразу мне перезвонить. Я должна поговорить с тобой немедленно — если можно, до воскресенья.
Она оставила номера агентства и своего сотового телефона, и я записал их.
— Джек, мне так жаль, — добавила Джули и после нескольких секунд молчания, как будто она хотела что-то сказать, но не могла, положила трубку.
Я сел на свой стул, прослушал сообщение снова и уточнил время. Звонили в пятницу вечером, без четверти девять.
Сначала я попробовал позвонить в агентство и не удивился, когда услышал автоответчик. Потом набрал номер сотового телефона.
— Да?
— Джули, это Джек Мак-Гуэйн.
— О!
— Ты просила позвонить немедленно. Твое сообщение меня напугало. Что происходит?
— А ты не знаешь?
— Откуда мне знать?
В ее голосе слышались гнев и паника.
— Мартин Дирборн не звонил тебе? Он твой адвокат, не так ли? Наши адвокаты хотели обратиться к нему. О боже!
Мое сердце забилось быстрее, а трубка в руке стала скользкой.
— Джули, я ничего не знаю. Дирборн мне не звонил. Пожалуйста, объясни, в чем дело.
— Господи, как мне не хочется рассказывать тебе!
— Рассказывать что?
Пауза.
— Биологический отец хочет вернуть Энджелину.
Я заставил ее повторить фразу, думая, что толком не расслышал.
— Хочет вернуть? Но мы усыновили ее. Она теперь наша дочь. Кому интересно, что он хочет?
— Ты не понимаешь — это сложно.
Я представил себе Мелиссу и Энджелину дома обычным субботним утром.
— Конечно, мы этим займемся, — сказал я. — Тут какое-то большое недоразумение. Все будет в порядке. — Несмотря на мои слова, во рту у меня появился привкус металла.
— Биологический отец никогда не подписывал отказа от родительских прав, — объяснила Джули. — Мать подписала, а он нет. Ситуация на самом деле ужасная. Твой адвокат должен все тебе растолковать. Я не хочу этого делать, так как не обладаю достаточной квалификацией. Как я сказала, это сложно.
— Такого не может быть, — заявил я.
— Мне очень жаль.
— Это не имеет смысла. Она пробыла с нами девять месяцев. Биологическая мать выбрала нас.
Читать дальше