Алексей Грашин - Когда же тленное сие

— Ну ничего себе, — присвистнула Анна. — Не всё ещё сломалось. Поедем с комфортом!

— Назовите, пожалуйста, ваш пункт назначения, — повторил вагон.

— Эээ… Рейкьявик? — наобум брякнула Анна.

— К сожалению, омнибус следует только до Фагюрхоульсмири. Оттуда вы сможете добраться до Рейкьявика наземным транспортом.

— Отлично! Едем в Фагюр-как-то-там!

— Уважаемые пассажиры, — предупредил голос, — внимание! Двери закрываются! Пункт назначения — Фагюрхоульсмири, Исланд. Время в пути — семнадцать часов. Приятного путешествия!

— Ничего себе! — снова сказала Анна. — Да мы полетим, как ракета! Ты видела, сколько тут по карте пилить?

Кошка подключилась к панели омнибуса.

— Да тут и музыка есть, — сказала она. — Включить?

— Включай, — оживилась Анна. — А что там?

— Классика в основном. Шопена поставлю, «Траурный марш».

— Почему траурный?

— Есть у меня к нему склонность, — призналась Брысь. — Торжественно и трагично. К тому же соответствует целям нашего путешествия. И если доберёмся, и если не доберёмся… Понимаешь, — она сделала вид, что задумалась, — тут такая тонкая ирония… Английский юмор, короче. За смертью ведь едем.

— Да чего за ней ехать? — удивилась Анна. — Вон она, кругом. Мы едем за жизнью.

Она вытащила Библию из рюкзака и показала кошке корешок с вытесненным на нём золотым крестом.

— Вот крест. Символ смерти и символ воскрешения. А ещё в Древнем Египте, мне Ян рассказывал, у креста вверху такая петелька была, и это вообще был символ вечной жизни. Так что большой вопрос, за чем мы едем, — она улыбнулась и посмотрела в окно.

Омнибус выплыл из тумана и летел над морем. Внизу кружили чайки. Солнце красило небо и воду в невероятные цвета жидкого пламени.

— Красотища! — Анна выглянула в окно. — Слушай, а с Кольца на Землю спуск есть?

— Есть, — сказала Брысь. — Во Флориде один, как минимум.

— Я вот думаю, может, это и есть сход с Моста? Не зря же его называют «Мост бессмертных».

— Возможно, — согласилась кошка. — В своё время там много бесмов обосновалось.

Они долго молча смотрели в окна. Омнибус проскочил над скалами одних островов и сообщил, что они приближаются к другим, Шетландским.

— Почему люди боятся смерти? — задумчиво сказала Анна. — Ведь это так естественно — появиться на свет и уйти из него. Я умру в двадцать семь лет. Так сделали чинжи, чтобы мы не стремились к бессмертию. Но мы и не стремились. Внутри Марка моё тело послужило бы питательной средой для роста других тел. Ведь в «Сильмариллионе» сказано, что смерть — великий дар. Как можно быть настолько глупыми, чтобы отказаться от него?

— Всегда есть тот, кому нужно больше других, — сказала Брысь. — Посмотри на эти Мосты. Когда появилась возможность, кто-то создал их, хотя они были не очень-то и нужны до того. А ведь это были бесмы, Мосты строила корпорация.

— Нет, тут другое, — возразила Анна. — Те, кто строили Мосты, — создатели. Они соединяли берега. А что создал этот, из сингулярности? Только всё развалил. Все рехнулись, самоубились, протухли в своих этих виртах.

— Так гибли великие царства, — согласилась кошка.

— Я вообще подумала, — сказала Анна. — Мы ведь никого не встретили в космосе. А вдруг это из-за того, что цивилизации открывают бессмертие раньше, чем начинают серьёзно осваивать глубокий космос? Закукливаются и вымирают.

— Так кончился мир — не взрыв, но всхлип [13] T. C. Элиот «Бесплодная земля». (Ошибка автора: это перефразированная цитата из поэмы «Полые люди» в пер. А. Сергеева. — прим. книгодела ). , - сказала Брысь.

— Я бы сказала, не всхлип, но пук, — Анна улеглась на мягкую лавку, засунув рюкзак под голову. — Это из кого-то?

— У меня всё из кого-то, — кошка пристроилась у неё в ногах. — Я поражаюсь твоей способности смеяться, когда нет ничего смешного, — проскрипела она голосом скучной учительницы.

— О, у меня нахваталась, — засмеялась девочка.

— Ваш поход — не просто поход, — сказала Брысь задумчиво.

— А что же? — удивилась Анна.

— Пока не знаю. Может, притча. Может, геройская песнь…

— Точно! Я сочиню для Яна песнь! Или стихи хотя бы… Я пока не умею.

— Я могу поучить, — намекнула кошка. — Я ещё и сказительница. «Слушайте же песнь о деяниях героев…» — затянула она, но Анна её перебила:

— Отлично! Когда выполним задачу — научишь обязательно. Ведь Ян учил меня, что natura abhorret vacuum — природа не терпит пустоты. И мы обязаны её заполнить!

Вскоре девочка уснула. Омнибус нёсся по мосту через вечную бездну, и зрелище ярящихся внизу волн отразилось в её снах свирепым бурлением фотосферы неведомой звезды, и идущими над ней кораблями Человека. И во сне она встретила вечных валаров, и были они смуглые и золотоглазые, и она сказала им: «Высокие, я пришла просить, чтобы вы вернули людям смерть. Верните и больше не забирайте, чтобы мы могли умирать и чтобы мы могли жить вечно». И валары помогли вернуться ей в дальний космос, на хрустальные пристани Альгиебы и бирюзовые берега Ориона, где кошка сможет дико махать своим диким хвостом среди диких-диких, таких вечных и таких первобытных звёзд.