Бернар Вербер - Отец наших отцов [litres]

– Очень хорошо! – оживилась Тенардье. – Этим можно открыть раздел «новости». Только учтите одну деталь: вы всегда начинаете репортажи с маленькой девочки с засиженными мухами глазами, рыдающей над убитой матерью. Пришла пора обновления, дорогой Жан-Пьер. Альберт Лондон и тот избегал повторений, когда стремился привлечь внимание к своим репортажам. Они снижают достоверность. Попробуйте, не знаю, хоть мальчика с распухшим от голода животом, плачущего оттого, что его отца захватили в плен…

В комнате снисходительно захихикали.

– Кто следующий?

Фрэнк Готье разоблачал гомеопатию, акупунктуру и прочие нежности в медицине. Ему не терпелось свести наконец счеты со «всеми этими шарлатанами, наживающимися на доверчивости пациентов». Жан-Пьер Дюбоск сказал, что лично он прибегает к гомеопатии и что лично ему она вполне помогает. Пеллегрини напомнил, что у читателей «Геттёр» вся эта «мягкая» альтернативная медицина в большой моде. Тенардье призвала их к молчанию.

– Не важно, действуют или нет эти бабушкины снадобья. Подобные статьи призваны развязать полемику. Разве задача всякой прессы – не раздуть затухающий пожар? Если у Фрэнка получится использовать его фирменный обвинительный тон – а он, полагаю, с этим справится, – то мы минимум на год будем обеспечены мешками писем. Безосновательная провокация и последующие извинения – главное, чем кормится расследовательская журналистика.

Все уставились на Лукрецию Немрод: настал ее черед говорить. Она встала, машинально одернула короткую юбку, избавляясь от воображаемой складки, и поведала, что на пару с Исидором Каценбергом добралась аж до Африки, отыскивая то самое недостающее звено, и теперь готова изготовить об этом сенсационную статью.

Взгляд заведующей рубрикой посуровел. Имя Исидора Каценберга, судя по всему, не вызывало у нее добрых чувств. Она потребовала, чтобы девушка продолжала, – так волк приглашает ягненка пожаловать к нему в пасть.

– В дебрях танзанийских джунглей мы нашли разгадку тайны профессора Аджемьяна. Теперь мы знаем, в чем заключалась его теория. Похоже, он действительно раскопал нашего древнейшего предка. Отца наших отцов. Это наделает шуму.

Заведующая закурила сигару и выпустила мутное облачко.

– Вы располагаете доказательствами ваших утверждений?

– Да. Вернее… Скажем так, мы видели доказательство, но его у нас похитили. Но вы сами только что говорили, что расследовательская журналистика стоит на провокации и на принесении извинений…

– Стоит, когда речь о гомеопатии. С палеонтологией все немного не так, – ответил за заведующую рубрикой Фрэнк Готье. – Тайна нашего происхождения – слишком животрепещущая тема, чтобы браться за нее бездоказательно. Здесь нельзя швыряться необоснованными гипотезами, не тот предмет.

Предательство коллеги сбило Лукрецию с толку.

– Бездоказательность обесценивает любую теорию, – не унимался Готье. – Предъяви череп, осколок кости, что угодно, что смогут подвергнуть экспертизе настоящие ученые. Нельзя публиковать первые попавшиеся измышления. На кону доверие к нашему журналу.

Лукреция сделала глубокий вдох, чтобы сохранить спокойствие.

– Профессор Аджемьян… – начала она.

– …мертв, – перебил ее Фрэнк. – Значит, он не сможет тебя поддержать. А главное, коллеги всегда считали его чудаком.

Тенардье с удовольствием следила, как Готье расправляется со своей стажеркой. Но та еще не была готова признать поражение.

– Отлично, я предъявлю доказательство! – крикнула она окутанной сигарным дымом заведующей рубрикой.

Тенардье зловеще ухмыльнулась: ее посетила неплохая мысль.

– А что, сюжет может оказаться занятным, – вдруг пошла на попятный она. – Почему бы им не заняться? Фрэнк, дорогой, как насчет составления научного досье, только по-настоящему серьезного, обо всех современных знаниях касательно происхождения человечества? По-моему, один вы обладаете необходимым профессионализмом, чтобы заняться настолько важной темой.

Фрэнк Готье поспешил с ответом, что сюжет интересует его до глубины души и что ради него он готов отложить статью о гомеопатии. У него хватает друзей-палеонтологов, которые охотно поведают ему «истинную» историю наших предков. Максим Вожирар дал понять, что эта тема – один из его любимых «коньков» и что он охотно разбавит материал Фрэнка юмором, пройдясь по страсти французов к тайне их происхождения.

– Но… – оскорбилась было Лукреция Немрод.