Бернар Вербер - Отец наших отцов [litres]

– Это было бы целое досье. Даже с выносом на обложку! – поднажала Тенардье.

Клотильда Планкаоэ робко предложила соорудить врезку о случайных палеонтологических находках во Франции при строительстве автомагистралей.

– Прекрасная мысль, дорогая Каролина. Вот видите, стоит вам захотеть, как…

– Но… – снова заикнулась Лукреция, не веря своим ушам.

Но Тенардье уже свернула совещание.

– Это будет объеденье, а не обложка! – сказала она под конец. – Кто хоть раз не задавался этим страшным метафизическим вопросом, волнующим всех нас: «Откуда мы взялись?»

– Индейцы сиу считают, что человека создал кролик, случайно набредший на сгусток крови и принявшийся играть им своей лапкой. Сгусток превратился в кишку. Кролик продолжил игру, и на кишке выросло сердце, потом глаза. Постепенно возник мальчуган, первый на свете.

Исидор Каценберг увлеченно листал свои книги мифов. Лукреция тоже взяла одну.

– С точки зрения мексиканских индейцев XVI века, Бог создал человека из обожженной в печи глины. Только первого человека Он передержал в печи, и человек получился горелый, черный. Бог остался недоволен и не глядя отшвырнул первый экземпляр, который упал прямиком в Африке. Во второй раз Бог был осторожнее с обжигом. Человек получился бледный, белый-белый, сырой. Он тоже полетел прочь и упал в Европе. В третий раз Бог вообще не отходил от печи, чтобы вышло изделие медно-бронзовое, в меру смуглое. Он добился успеха, человек получился ни недожаренным, ни пережаренным, а в самый раз. Так возникли мексиканцы, которых Бог поселил в центре Америки.

– А вот египтяне, жившие в Гелиополисе за 2300 лет до рождества Христова, полагали, что человек – плод мастурбации бога Атона. Из его спермы возникли близнецы Шу и Тефнут, первые люди.

Лукреция уже была готова принять эстафету.

– У меня тут шумеры, 1200 лет до нашей эры. По их верованиям, боги устали все делать сами и решили принести одного в жертву, чтобы появился род слуг, а они сами впредь только лентяйничали бы.

– Надо же, сколько гипотез и вариантов! Ну, и до кучи безумные измышления об отце наших отцов, связавшемся со свиноматкой!

Оба расхохотались.

Он уставился на нее. Когда она смеялась, у нее на щеках появлялись ямочки. Тут сам собой включился телевизор.

– Время современной мифологии! – объявил ведущий в безупречном блейзере и принялся зачитывать заголовки новостей. Предлагался, в частности, эксклюзивный репортаж о сиротских приютах Румынии. По словам репортера, в этой стране существовала манера оставлять детей на церковных папертях, откуда их доставляли в грязные и шумные государственные сиротские приюты. Комментатор уточнял, что, так как в стране не хватало денег и персонала для ухода за всей этой оравой, новорожденных найденышей держали в зарешеченных, как тюремные камеры, кроватках, в которых они беспрерывно надрывались криком. Некоторые сходили с ума и царапали себе лицо. На самых буйных уже с двух лет силой надевали смирительные рубашки. Приглашенный к микрофону социолог объяснял, что в мире множится количество брошенных родителями детей. На данный момент таковых 146 миллионов, и эта цифра стремительно растет во всех странах. Исидор резко выключил телевизор. Он был потрясен.

– Сто сорок шесть миллионов! – прошептал он, качаясь, как пьяный, и обхватив руками голову.

Теперь Лукреция понимала, почему он одержим Путем Наименьшего Насилия и почему придумывает радужное будущее. Настоящее повергало его в ужас. Была как будто странность – его приверженность теленовостям; впрочем, она нашла ответ и на это: желание знать. Нежелание прятать голову в песок. Желание смотреть в лицо миру, в котором живет.

– Все в порядке, – спохватился он. – Извините.

– Я понимаю, – сказала она. – Я сама сирота, меня это касается в первую очередь.

– Раз мы бросаем своих детей, значит, весь наш вид…

– …перестал интересоваться будущим своего потомства, – закончила она за него.

Он решительно поднялся.

– Наверное, пришло время познакомить вас с еще одним моим секретом.

Толстяк повел девушку к массивной колонне, высившейся, как огромная цилиндрическая мачта, в центре комнаты. Открыв дверцу, он указал на винтовую лестницу.

Она последовала за ним. Он отпер очередную дверь, погасил электрический свет и зажег семь свечей на подсвечнике. Они подошли к маленькой платформе, окруженной водой. Они находились в верхней цистерне.