Владимир Корчагин - Узники Страха

— Орио? А это что такое?

— Орио… Ну, значит, те трое, кому все должны подчиняться. Только опять скажу: рано, больно рано быть О-Гейму в Орио. Да ведь куда денешься — жених! Не будь он женихом О-Стелли, О-Брайн и не подумал бы наречь его своим преемником: мало ума нажил. А О-Стелли умна. Ох, умна! Вот бы кого за старшого. Да нельзя: не женское это дело. Только, скажу я тебе, не больно О-Гейму, ее будущему мужу, позавидуешь: характер у девчонки — камень!

Она чуть помолчала, ловко связала порвавшуюся нить, ласково, по-матерински взглянула на Артема:

— А ты не присмотрел еще кого-нибудь себе по сердцу?

— Что ты, тетушка О-Горди! — смутился Артем, застигнутый врасплох столь неожиданным вопросом. — Я еще и говорить-то по-вашему как следует не научился.

— И-и — велика беда! Много ль надо слов между мужем и женой. Главное, чтоб нравились друг другу. А ты мужчина видный, не чета здешним женихам. Наши девчонки, я слышала, только о тебе и шепчутся.

— Ты скажешь, тетушка О-Горди! — еще больше смутился Артем.

— Говорю, что знаю! — строго возразила старушка. — Скоро вот праздник Длинного дня. На нем исстари женихи невест присматривают. Смотри и ты. Чего тянуть? Одному жить — только горе мыкать. — Она тяжко вздохнула, вытерла тряпочкой слезящиеся глаза.

На минуту воцарилось молчание, нарушаемое лишь стуком тяжелого челнока и хриплым астматическим дыханием старого человека, и Артем хотел уже встать и уйти. Но тетушка О-Горди остановила его движением руки и, тряхнув головой, словно отгоняя непрошеные мысли, вновь заговорила тихим глуховатым голосом:

— И как бы я порадовалась, видя, что ты нашел здесь, у нас, свое счастье. А может быть, успела бы еще и твоих деток понянчить…

— Тетушка О-Горди, — перебил ее Артем, — а почему ты всегда одна? У тебя разве не было мужа, детей, внуков?

Она снова вздохнула:

— Как не быть. Были у меня и муж и детки. Да не довелось им дожить до старости. Страшная болезнь напала на нас в одну из зим. Много эрхорниотов ушло тогда из жизни. Из всей моей семьи одна я и выжила. Тогда же умерли и родители О-Стелли. Осталась она крохотным младенцем на руках О-Брайна. Вот он и предложил мне заменить ей мать. Я своего младшенького-то еще грудью кормила, после его смерти молочко подсохнуть не успело. Как было не взять бедную малютку. Она мне всех деток заменила. Выходила я ее, вынянчила. Она и теперь как дочь. Только редко навещает меня теперь. А уж если замуж выйдет… Ну да ведь каждому свое…

Так вот говорили они часами, и все это время Артем не отрывал глаз от быстрых рук старушки, проворно орудующих челноком. Туда — сюда, туда — сюда. Сколько же таких движений сделала она за свою долгую жизнь? И сколько еще предстоит их сделать слабеющим день ото дня рукам? Но ведь можно как-то помочь старой женщине, усовершенствовать эту допотопную колымагу. Сделать, скажем, несложный привод, вроде тех, что стоят на ножных швейных машинках, подсоединить два шарнирных рычага…

Мысль о том, как помочь доброй тетушке О-Горди все больше захватывала Артема. Вечерами он брал олотоо и, вспомнив годы своего слесарничанья, чертил все новые и новые варианты «механического» станка, пока не остановился на самом простом и удобном для изготовления.

Тогда он обратился к своей наставнице:

— О-Стелли, помоги мне получить металлический нож.

— Тебе нож? — удивилась девушка. — Зачем?

— Я хочу попробовать усовершенствовать станок О-Горди. Ей трудно уже справляться с тяжелым челноком.

— Но все наши старые женщины ткут или прядут. Так было всегда.

— И плохо, что так было всегда! — возразил Артем. — Разве они не заслужили хотя бы маленького облегчения своим рукам.

О-Стелли смерила его долгим изучающим взглядом:

— Ты прав, наверное, но… Что ты собираешься смастерить, что-то вроде тех ваших машин, о которых рассказывал недавно?

— Нет, таких машин здесь не сделать. Они почти полностью заменяют человека, потому что используют другую, не человеческую силу, а силу ветра, пара, падающей воды. Я же хотел бы лишь немного облегчить работу ткачих, чуточку освободить их руки.

— Освободить их руки? А скажи, там, у вас, эти ваши машины могут сделать такую ткань, как эта? — она прикоснулась к складкам своего воздушного тонкито.

— Нет, не могут, — честно признался Артем. — Я вообще никогда не видел такой ткани, если не считать… Да, я никогда не видел ничего подобного, — поспешил он замять нечаянно вырвавшиеся слова.

— Но ты сказал: «если не считать…» — не дала ему вывернуться О-Стелли. — Если не считать чего?