Алексей Хохлатов - Неосфера 2053. Эпоха после блокчейн [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– А я знал. Ты фото новостей смотришь, а я иногда читаю подписи – улыбаясь, произнёс я.

– Ну что ты преувеличиваешь, я тоже читаю.

Вдруг вокруг потемнело, почувствовалась вибрация, компьютеры явно подключились к какой-то программе, и мы полетели: рот этой выдры распахнулся, и то ли мы так уменьшились, то ли она увеличилась, в общем, полетели прям в чудовище! Это было бы невыносимо ужасно, если бы не так коротко: через несколько секунд мы, проскочив, видимо, желудок, оказались внутри или какого-то сосуда, или нерва. Можно было разглядеть клетки, из которых тот состоял, потому что не пойми откуда исходило освещение. Всё было будто живое, медленно двигалось, а иногда дёргалось. Вдруг раздался голос диктора, мы залетели внутрь клетки и после резкого сильного увеличения увидели молекулу ДНК.

Нам не только любезно рассказали, но и показали процесс искусственного моделирования ДНК и исполнения заложенной в ней программы: тут и догадываться нечего, явно видно и понятно, что наши тела – это биороботы. И то, что мы – люди – снабдили их компьютерной нанотехникой, теперь виделось как естественное продолжение этой телесной роботизированной природы. Какая программа заложена в ДНК, в точности такая и исполняется. И человек, научившись моделировать дезоксирибонуклеиновую кислоту, получил доступ к природным программам, стал истинным сотворцом естества. Ох, как легко «наделать делов» в таком сотворчестве! И снова уверен: главное и единственное, что спасло от бед, типа появления существ, которых в фантастических фильмах представляли как зомби, – это принцип открытости блокчейн-технологий. Доступ к конструированию ДКН законодательно был дан только тем, кто работал по этой технологии, а значит, становился открыт для проверок.

Нанороботы получили широкое распространение лет пятнадцать назад. Есть люди, в телах которых работают десятки тысяч нанороботов, контролируя их гормональный фон, уровень сахара в крови и борясь с вирусами не хуже лимфоцитов. Мы с женой стараемся на всякий случай не ставить себя в зависимость от этих «искусственных наномикробов». В коне концов, несравненно приятнее испытывать здоровье, чем… отсутствие болезней. Первое – энергия, второе – тушение пожара.

А вот в травматологии нанороботы стали незаменимыми помощниками: теперь ткани и кости срастаются на ура. Внутренние ткани после травм состыковываются ими идеально, а операции делаются с филигранной точностью, без надрезов и чаще всего без крови, так как они обходят стороной сосуды.

Из древесной почки, постепенно раскрываясь и увеличиваясь, появляется ветка с шикарными большими листьями и цветами, процессы, смоделированные каким-то разумением и загруженные в ДНК, разворачиваются в живом организме в строгом соответствии с заложенным алгоритмом. И отклониться от программы невозможно, не вмешавшись в неё. Человек программирует искусственный интеллект кодом ноликов и единиц, и как запрограммирует – так и будет всё исполняться.

Аналогично Творец запрограммировал природу: мы даже не воспринимаем её как алгоритм, она кажется естеством. Так и должно быть – интуитивно чувствуем мы, и, будучи твореньем, действуем в итоге так же, как Творец. Мы – соТворцы!

Я протянул милой взявшийся из воздуха шприц, без всяких надписей догадавшись, что в нём содержится, и она, также без всяких пояснений всё поняв, подумала о нашей собаке, умершей давным-давно от потери крови в аварии. Та вскоре появилась рядом, причём в облике как тогда, сразу после происшествия, окровавленная, и жена ввела ей содержимое шприца непосредственно в область разрыва кожи.

– Любимая, Килечка, держись, – произнесла она, одновременно давая команду через своего и-помощника о том, что нужно сделать нанороботам, только что введённым через шприц. Её Ерофеюшка перевёл в программный код команду, сформулированную простым человеческим языком, но чётко представленную в ментальном образе, и нанороботы тут же получили необходимые указания. Результат не заставил себя ждать: кровь моментально остановилась и рана стала затягиваться. Милая взяла сломанную лапу так, чтобы кость, торчащая из раны, оказалась внутри как можно ближе присоединённой ко второй своей отломанной части: как только необходимый контакт был установлен, почувствовалось, что кость небольшим рывком как бы сама заняла нужное положение.