Владимир Коростелев - Кратолюция. 1.3.1. Флэш Пинтииба |1|

— Кажется, мы немножко упустили из виду кое-кого.

Следом подтянулись и остальные его товарищи, в памяти которых и хронологии вдруг разверзлись туманы. А Нектокарис прервал молчание:

— Я вот сейчас смотрел и чувствовал, что где-то это я мог видеть.

— Его жизнь полна событий.

— Я точно помню. Это было там. Я стоял за углом и случайно увидел залезающего человека в сопло.

— Ты к нему не пришел на помощь?

— Нет, — ответил Нектокарис с тоном, будто сытому предложили второй батон на обед. — Бесполезно. Все, что произошло, значит лишь то, что я сознательно упустил какое-то терзание. Но я с самого начала знал, что что бы я ни делал, история этого человека закончится здесь, а я бы стоял и безучастно наблюдал его последние минуты. А мне все равно. Открыл бы я ему глаза, не открыл бы, в этот день я все равно стоял бы здесь и смотрел, как Марсианский сектор Пограничной Гвардии будто не видит одинокого человека, который идет прям под пресс забора, который разделит цивилизации на века, если не навечно…

Нектокарис развернулся и пошел усаживаться обратно в свой вертолет, повелев отбыть к «Абхасвару-1». Кассумкраты, что стерегли подступы к черному господину, тоже побрели в свои механические и электронные слоеные гробы… Но для них-то точка не была поставлена…

— Там, где был Нектокарис — это ладно. А почему мы не вышли к нему на помощь?

— Наверное, тренированный задний ум подсказал. Таких живых назиданий надо больше. Всем. Всем, кто затянут в водоворот кратий, их смену, зачатие и рождение, не суждено уже вернуться назад. Как одно время исчезали люди, сопротивлявшиеся принятию в себя космической цивилизации. Он захотел бросить игру. Выйти из неё. И какая-то неведомая сила отшвырнула его от русла жизни… Не смотри на меня косым взглядом. Мы ничем не могли ему помочь. Даже интеграция обратно в шестиполисное общество сделала бы его живой скульптурой, которую то порицали бы, то нет… Ему следовало возглавить фракцию терракратского движения. Взять бразды в свои руки. Так бы он смог удержаться у горнила эволюции кратофреймов. Кто остановится или захочет выйти из игры, того ждет действительно ужасная судьба.

— К нашему несчастью, здесь не Согласие… — обреченно выдохнула она, отчаянно удерживая тускнеющую радость в глазах.

— Да. В согласной системе публичных координат нас бы не держали в уютных клетках друг от друга. Скорее бы, замыкали друг на друге, мариновали бы в общем садике — он сам диву давался, откуда из него льется столько рациональности, когда хочется вопить и рычать от отчаяния.

— Слышал, что нам пришло шифрованное сообщение с Материнского Двуземелья?

— Нет. А открыли?

— Тоже нет. Разархивация срывается. Что-то случилось при отправке. Код активации в цепочке файлов поврежден. Вот как тебе объяснить? Такое ощущение подступается… Я, может быть, в бреду, но ощущение, будто часть бит из линейки активатора украли на пересылке. Ага. Пока он летел сюда доброй волной. По космосу.

Константин, даже безумно уставши после смены, все равно нашел в себе силы для исполнения разгрузочных ритуалов в своей каюте. Все разложить, все зафиксировать, все рассортировать по виртуальным папочкам. Сбросить все хаотичные мысли в электронные документы, всю бесполезную мелочевку в утилизатор: ведь мозг остро вспыхивает от непорядка и неопределенности.

И все это в умиротворяющей темной среде.

В кубрике не работала ни одна лампочка: синенькие малютки-светодиоды компьютерных мускулов не в счет. В каюте не было ни следа солнечного света: панели станции «Никейская империя» исключали любое отражение звездного света в скромное уединенное пространство. И это благодать похлеще райской: когда ты служишь космической цивилизации между Меркурием и Звездой Солярной системы, то ты невольно мечтаешь зарыться во мраке, никогда не видеть солнечного света, эти 17 оттенков золотого…

Но проблеск из-за иллюминатора все-таки пробился: подмигнул промчавшийся темно-серый автоматический дрон с желтыми полосами.

Константина в который раз передернуло. Этот рукотворный малыш до жути напоминал гибрид цителлус Новоюгославии и Христианской Обороны Передней Азии.

Но напряжение вмиг улетучилось. И второй естественной реакцией стал вызов циферблата. Ошибки быть не могло. Это сигнал — дрон промчался не по графику.