Игорь Вереснев - Ремесло Небожителей [litres]

Сидевшие в повозках подобной наглости не ожидали. Клаксон взревел долго и протяжно, рожа завопила ещё протяжней: «С дороги, мать твою леший за ногу!!!» – но Бед-Дуар не шевельнулся. И когда рёв и вопли оборвались, скомандовал:

– Стоять, я сказал! Старшего – ко мне.

Ландо затормозило, едва не ударив бывшего генерала в живот. Недолгая заминка, потом задняя дверца отворилась, выпуская высокого плечистого человека в чёрном бешмете с золотыми нашивками.

– Бед-Дуар? Сбежал из тюрьмы? И у тебя хватает наглости соваться прямо к нам в руки?

– У меня хватает совести не прятаться и не выжидать, чём всё закончится. Почему в городе беспорядки, полковник? Почему стража не пресекает грабежи и убийства? Кто назначен командующим? Ты?

Полковник насупился.

– Я временно исполняю обязанности. Стража приведена в боевую готовность, в Цитадели выставлены дополнительные караулы, всем офицерам предписано явиться к месту службы. Я и сам направляюсь в казармы.

– Вот как. Значит, будете отсиживаться в безопасном месте, пока ваших сестёр, жён и любовниц насилуют, а братьев и отцов режут и грабят?

– У меня нет приказа!

– От кого же ты его ждёшь? От великого князя?

– Не паясничай, Бед-Дуар! Уже известно, что ты и твои сообщники убили великого князя Ульмера. Я мог бы казнить тебя за измену…

– Но у тебя нет приказа, – презрительно скривился Бед-Дуар. – Доказать свою непричастность к убийству великого князя мне не сложно, но сейчас этим некогда заниматься. Марвур, ты до сих пор не понимаешь, что случилось? Все мены отменены! Все до единой, понял? Вельможные господа отправились к праотцам, государственные чины – за ними следом. Мир достался безудачникам.

– Это невозможно!

– Невозможно, говоришь? А ты пробовал связаться с провинциями? Что делается там?

– То же, что и здесь, – нехотя признал полковник. – Во всяком случае, в тех округах, с которыми нам удалось связаться.

– Милакия? Геннеберг? Аштвай? Ладно, леший с ними. Что говорят в Небесном Городе?

– Ничего не говорят. Связи со штабом маршала Алеко нет.

– И что дальше? Будешь ждать, пока сбесившаяся от привалившей «удачи» шваль разорит и сожжёт всю державу?

– Я не могу действовать без приказа!

– А я – могу. Хорошо, будет тебе приказ. Поехали!

– Куда? – опешил полковник.

– Во дворец, к княгине Бриане. Если я соврал, то она несомненно прикажет меня казнить. Но если нет… тогда приказывать буду я!

Полковник открыл было рот, готовый возразить, но Бед-Дуар его опередил:

– Молчать. Я не позволю, чтобы мой народ, моя страна гибли из-за чьей-то трусости и нерешительности. – Он шагнул к салону повозки, кивнул на парней. – Эти со мной.

Тут же передумал, распорядился:

– Девушку – в фургон. Пусть везут в казармы, к дежурному фельдшеру. – Он неожиданно подмигнул Ардису. – Не бойся, парень. Наши фельдшера не великие знатоки по болезням, но с резаными ранами обращаться умеют. А главное – неменяные они.

Полковник посторонился, пропуская бывшего командира в салон, влез следом. Осмелевший Ламавин сунулся к ним, но получил щелчок по носу. Не растерялся, забрался на запятки, махнул рукой Ардису, приглашая.

Ардис отрицательно покачал головой. Передал сидящим в фургоне стражникам бесчувственную девушку, сам шагнул следом в просторный, укрытый полотняным тентом кузов с лавками вдоль бортов. Оглянулся напоследок… и увидел: небо больше не чёрное, оно начинает светлеть на востоке. Ночь закончилась. Ей на смену спешит рассвет.

Трай как открыл рот, едва переступив порог капитанского мостика, так и не мог его закрыть. Помещение это не походило ни на что из виденного им прежде. Конечно, на мостике дирижабля или мотоплава ему тоже бывать не доводилось, но Трай сильно подозревал, что и там всё иначе. Во-первых, обшивка стен и потолка. Сначала он решил, что всё это сделано из серебра. Но нет, материал не походил на металл, был мягким и упругим одновременно. Впрочем, обшивка – это мелочи. Самое главное тянулось вдоль стен. «Пульт управления», – подсказала Кветтина, наморщив лоб. Однако как этот «пульт» управляет Небесным Городом, непонятно. Никаких рычагов, штурвалов, – кнопок даже! – на нём не наблюдалось. Зато имелось неисчислимое количество лампочек всех мыслимых цветов, круглые и полукруглые циферблаты, непонятные штуки со светящимися ломаными линиями и загадочными картинками – «дисплеи». На самом большом дисплее Трай картинку узнал: чертёж Княжграда! Вернее, картина Княжграда, нарисованная так, словно художник глядел на него сверху, с высоты птичьего полёта.