Николай Бойков - Залив белого призрака

Она протянула мне руку, я пошёл за ней, не оглядываясь. Я слышал, как рушились стены за моей спиной. Вздыхали вулканы и рядом, совсем рядом, слева, шёл лев, мотая на ходу красно-рыжей гривой. Он скалил зубы, пытаясь улыбаться или просто зевал? Запела в листве птица, и вдруг взлетела, громко о чём-то крича, испуганно. Будто ей некуда было сесть — Змей бесстыдно обвивал ствол и протягивал нам нежный плод яблока.

— Откуда на вишне могло появиться яблоко? — спросила ты шёпотом и улыбнулась.

— Это райское яблоко и растёт, где хочет, — ответил я весело, как мог бы ответить Колюнчик. Прости меня, друг.

— Откуси.

— Откусил… Так давно ничего не ел настоящего.

— Двадцать световых лет, а я давно не пела.

— Что такое «не пела»?

— Я вспомнила песню…

ПСИХИАТОРЫ-НАБЛЮДАТЕЛИ В ДРУГОМ КОНЦЕ ЗВЁЗДНОГО МИРА ПЕСЕН НЕ ЗНАЛИ, НЕ СЛЫШАЛИ, И СЛЕДИЛИ ЗА МУЖЧИНОЙ И ЖЕНЩИНОЙ УДИВЛЁННО, КАК ЛЬВЫ ПОДНИМАЮТ ГОЛОВУ ЗА ЛЕТЯЩЕЙ ПО НЕБУ ПТИЦЕЙ…

— Что такое вишня?

— Ты разве не помнишь?

Он качнул головой:

— Не помню.

— Наклонись, я тебя поцелую… Не вспомнил?

— ОНИ ОТ НАС УЛЕТЕЛИ, — СКАЗАЛ ПЕРВЫЙ НАБЛЮДАЮЩИЙ. Я ИХ НЕ ВИЖУ.

— РАЗВЕ МОЖНО ОТ НАС УЛЕТЕТЬ? КУДА?

— Поцелуй меня, милый, — прошептала она и подняла подбородок. — Уведи меня в сад…

«Финк! Приготовиться к перегрузкам! Космос заканчивается…», — это мне из Центра Вселенной.

Контур Евразии кувыркается внизу или это я кувыркаюсь над ним? Надо замедлить вращение. Появилось давление в ушах. Скорость увеличилась — меня потянуло к Земле.

Вхожу в плотные слои атмосферы. Воронка гравитации всасывает, свистит и сдавливает, выжимая из меня звуки желудка, скрип позвоночника и пот человеческого страха. Стоп! Я опять вру. Какой может быть страх? Я — космический робот-разведчик. Почти умный, потому что весёлый:

— Земляне-ее! Приве-ет! Я Фи-инк! Лучший робот Вселенной! Урра-а! Я — возвращаюсь! Вращаюсь… Врача…

Нырнул в облако. Лечу. Падаю. Лечу или падаю? Секунда — проскочил. Облако теперь надо мной, как продырявленный зонтик. Белое. Светло. Земля приближается — по краям вихревого потока на фоне земных полюсов танцуют вращенья полярных сияний.

— Привет вам! Умеющим петь, пить, плакать, смеяться, обманывать ближнего и страдать! Вы — подопытная площадка Вселенной! Генная цепочка Космоса! Таблетки для поднятия духа! Запас ваших сил беспределен и глупость вам в помощь! Ха-ха-ха-ха-а! Я лечу к вам из пропасти звёзд и пространства! Катастрофа летит! Катастрофа! Поверьте словам одинокого Финка… Я Финк — лучший робот…

Серебряный самолётик шелестящим кузнечиком наклонил крылышки и промчался сквозь облако, едва не разорвав его, только рев раскаленных газов задрожал в небе, возмущенном стальными турбинами.

— Э, да у вас тут реактивный век! Посмотрим! — Я засмеялся первому моему удивлению и помчался вдогонку, совсем как космический мальчик. — Догоняю, посмотрим…

Лица в самолётике посыпались к иллюминаторам и прилипли, показывая пальцами: «Смотрите! Смотрите! Ангел! Рядом с нами летит! Делайте сэлфи! Сэлфи! — Выстреливают фотовспышки. — Внимание! Внимание! Леди и джентльмены! Не вскакивайте со своих мест! Не раскачивайте самолёт! Тело в воздухе, похожее на человека, это всего лишь оптическое явление, мираж…», — попискивает стюардесса…

— Сама ты, мираж, — огрызнулся Финк, в смысле, я. — Ресницы наклеены, губы нарисованы, голос смодулирован, грудь подпружинена… — Подлетаю к иллюминатору, показываю язык и приставляю ладони к моему зеркальному шлему, как уши.

«Ангел — дразнится! — кричит мальчишка в самолётике. — Я тоже умею ушами…»

Но я уже далеко, купаюсь в тени дождевого облака, охлаждая перегретые эмоции и подзаряжая аккумуляторы. Мне хорошо. Я Финк — лучший робот Вселенной. Кувыркаюсь в свистящем потоке ветра. Я в своей атмосфере! Дайте глотнуть мне земного воздуха! Пью этот воздух и дождь. Я пью тебя, небо Земли! Долетел! Я теперь твой, гравитация бога и власть притяжений!