Грег Иган - Стрелы Времени

– Тебе разрешили поговорить с семьей? – спросил он у Тарквинии. Рамиро не сомневался в ее навыках пилота, но все же подозревал, что выбрали ее в том числе и с той целью, чтобы ограничить число людей, осведомленных о случившемся.

– Грета настаивала на том, что миссию нужно держать в секрете, – ответила она. – Но я все равно рассказала своему брату.

– Правильно сделала. – С одной стороны, Рамиро возмущала та ответственность, которую на него возлагала необходимость держать все в тайне, но с другой – был рад, что у него есть повод не рассказывать о своей миссии другим. Он даже не представлял, как смог бы объяснить о стоящей перед ним задаче, не обеспокоив своей семьи, а прямо сейчас он меньше всего нуждался в дядюшкиной лекции о долге перед детьми, которых только предстояло отторгнуть его сестре. Если все пройдет успешно, он вернется задолго до того, как его успеют хватиться.

Он указал на навигационную консоль.

– Ты уже обновила локальные карты? – Никто не рассчитывал отправляться в полет после того, как вращение горы пойдет на спад, а помимо изменившейся скорости движения склонов существовала небольшая проблема маневрирования между лучами контвращательных двигателей.

– Нет, я решила оставить все как есть и посмотреть, что из этого выйдет, – с сарказмом ответила Тарквиния.

Рамиро было непреклонен.

– Если ты будешь обижаться на любые мои придирки по поводу того, что может нас убить…

– Хорошо! – лицо Тарквинии смягчилось. – Взаимный свербеж мне в любом случае по душе. Все лучше, чем уснуть на работе.

– Не искушай меня.

– Мы готовы, – сказала она. Это не было вопросом. Она щелкнула переключателем на панели, и москит, оторвавшись от горы, полетел в пустоту.

Недомогание, которое Рамиро испытал из-за внезапной потери веса, быстро сменилось ощущением восторга. Он уже и забыл, как прекрасно может быть снаружи Бесподобной ; после шести лет, проведенных среди экранов и светящегося мха, приглушенные оттенки скал, распростершихся над ним в свете звезд, создавали ощущение настоящей свободы. Пока гора отступала вдаль, он опустил взгляд на яркую линию перемешанных цветов, разделившую небо на две половины. Справа длинные шлейфы звезд, принадлежавших скоплению их родной планеты, достигали максимальной яркости на этой границе, а затем бесследно исчезали. Заглянуть дальше означало бы увидеть будущее этих звезд – однако их свет не излучался назад во времени, против их собственных термодинамических стрел. Слева небо было в полном распоряжении ортогонального скопления, усеявшего свои владения короткими и аккуратными шлейфами всех цветов спектра.

– Запускаю двигатели, – предупредила Тарквиния.

Рамиро резко вдавило в кушетку, и ощущение, будто он стоит, моментально прошло. Он ожидал, что вертикаль поменяет свое направление, но давление доставляло его телу заметно больший дискомфорт, чем можно было судить по прошлому опыту. После нескольких пауз недоумения, сможем ли он удержать внутри свой недавний обед и ужин, Рамиро удалось придать части туловища твердость костной ткани, обеспечив своему телу более подходящую опору в условиях непривычного веса и, таким образом, избавив себя от риска выдавить наружу содержимое своего пищеварительного тракта.

Когда москит начал стремительно удаляться от горы, сохранять чувство ориентировки стало проще, благодаря очевидной асимметрии неба, однако для оценки пройденного пути Рамиро все равно приходилось сверяться с навигационной консолью. Когда он, наконец, снова оглянулся на Бесподобную , она уже превратилась в бледно-серый треугольник, напоминающий слабый силуэт на фоне звезд. Двигатели, кропотливо тормозящие ее вращение, не оставляли после себя никаких видимых следов; даже если разреженная пыль, поднимавшаяся со склонов, немного рассеивала свет их выхлопов, он все равно находился в области глубокого ультрафиолета.

– До Станции мы должны добраться примерно за три с половиной склянки, – сделала прогноз Тарквиния.

– А разве обычно не шесть? – спросил Рамиро. Неудивительно, что он чувствовал гораздо большую тяжесть, чем во время своего последнего полета.

– Этот москит предназначен для буксировки грузов, – объяснила Тарквиния. – Я сама на нем летала, когда в последний раз модернизировали Станцию. Я везла на нем целый жилой модуль блочной сборки, но обратно летела уже без внешнего груза. – Она соединила кончики шести пальцев, облаченных в перчатки, а затем, махнула рукой вперед, разводя их в стороны.