Кирилл Берендеев - Мир внутри

– Натан, не надо так.

– А что остается, Тихон, скажите, – и не давая продолжить, сам спросил: – Вы слышали что-нибудь о премии Дарвина? Наверное, нет. Ее вручают за самую нелепую смерть, для защиты генофонда от социально неадаптированных идиотов. Я понимаю, звучит жестоко, но наша молодежь, она такая. Собирает подборки необъяснимо фатальных случаев со всего мира, а потом делает сообщение на радио…. К чему это я? Человечество только что выиграло эту премию.

– Натан, вы уж очень пессимистичны. Это ваша хандра, не более, пройдет еще лет…

– Сколько? Двадцать, пятьдесят, сто? Сколько надо, чтоб поумнеть и понять, что спутники-то можно запускать. Да и дело не в спутниках, хотя нет, что я, именно в них. «Таймс» недавно выразила общее мнение, когда в редакционной статье сообщила городу и миру, что польза от изучения космоса с лихвой перекрывается опасностью проникновения туда спецслужб и частных корпораций, желающих знать все обо всех. Вот сейчас они просто нас прослушивают, а далее могут запустить спутник и просматривать. Вы же участвовали в проекте картографии труднодоступных регионов СССР, знаете, насколько далеко шагнула техника. С высоты можно различить людей хоть за сотню километров. И зафиксировать. «Таймс» еще писала о неизбежной слежке коммунистов за всеми нами, по этому поводу тоже истерия началась. Поэтому сейчас закрываются все космические сообщества и компании… Наша БМО тоже, – после пауза добавил он. – Данбар ушел еще в октябре, а после народ начал разбегаться. Я слышал, у вас группу изучения реактивного движения тоже прикрыли. В США случилось нечто подобное, во Франции…. Никто не хочет подставляться.

– Думаю, любопытство пересилит. На этом основана наша цивилизация. Вспомните Марко Поло…

– А что вы хотели бы, Тихон, скажите: космическую эру, основанную на тотальной слежке или медленное угасание, до которого еще века?

Я замолчал. Вместо того, чтоб ответить вспомнил о пленках. Комитетчики ни словом не обмолвились о том, то я наснимал, нет, забрали, проявили, скопировав, вернули. Недавно до меня дошел слушок, что закрытый министерством обороны проект «Спираль» все равно продолжает развиваться. Говорят, многие из нашего института, кто работал над ним и за последние месяцы уволился, втихую перебрались в НИИ 30.

– Я бы так не ставил вопрос, – наконец, удалось отогнать темные мысли и ответить. – Все может измениться уже в ближайшие годы – взгляды, страхи, надежды. Сейчас мы предполагаем одно, а завтра… вот как пример, никто не предполагал ни нашу Октябрьскую революцию, ни мировые войны. Ни скачок научно-технического прогресса – того, что уже случился, того, что будет. Вы не просто спутник на орбиту отправили, вы запустили цепную реакцию. Просто сейчас ее еще не видно. Но паника в «Таймс» говорит как раз о ней.

Какое-то время Натан молчал. Наконец, произнес, все тем же, непривычно глухим голосом:

– Знаете, мне недавно пришло предложение от «Дейли телеграф» – написать книгу об «Эксплорере». Название они уже дали «Великое закрытие». Теперь рассчитывают, что я клюну, большие деньги сулят.

– Это мерзость какая-то, – я спохватился. Деньги. В самом деле, он же фактически безработный. А я так и не узнал, ин у него, ни у Нормы. – Как у вас с деньгами? Я мог бы…

– Нет, не стоит. Да, мы здорово поиздержались, особенно много ушло на создание спутника и переделку ракеты. Но я давал интервью, довольно часто и много, а еще в ближайшем будущем знакомые из университета мне предлагают место.

– Я рад, что вас снова вернут к преподаванию…

– Нет, в архив. Да так и лучше, меньше придется светиться и больше заниматься делом. Немного развеюсь за старыми статьями. Да и своим помогу, ведь, Тайлеру надо доучиться, и Порша…

– Натан, – неожиданно произнес я, – плюньте сейчас на все и приезжайте к нам. Выспитесь, отдохнете, придете в себя. Я вас на рыбалку свожу.

– Сейчас же зима.

– А у нас подледный лов. Тоже любопытно.

– Это не совсем по моей части. Потом, Норма не сможет выбраться. На нее одну сейчас свалилось все сразу.

– Один приезжайте. Жена вас простит. Вера и вовсе очень рада будет, столько времени вас не видела. А я подарю вам бивень мамонта, его, правда, нельзя вывозить, но будет повод почаще заглядывать.

– Английский юмор вы усвоили на «отлично», – тут же заметил Натан, несколько посвежевшим голосом. – Я постараюсь. Правда. Не уверен, что зимой, но в марте, может быть, в конце…

Связь неожиданно оборвалась. Положив трубку, я вздохнул. Подождал, но Натан не перезванивал. А потом я почему-то улыбнулся. Вдруг осознав, что мой друг обязательно приедет, не сейчас, так попозже. А вместе мы что-нибудь придумаем, отвлечемся, сходим в лес, посидим у костерка, поговорим обо всем, как прежде, как в былые дни. Главное, чтоб он снова загорелся. И тогда…