Александр Шалимов: Цена бессмертия (журнальный вариант)

Нет… Не удалось…

Яркий свет заливает стартовую площадку. Их заметили.

«Неужели конец всему?…»

Ия метнулась в тень стабилизатора. Сейчас ее не видно с Поста управления…

Но прятаться нельзя. Если поднялась тревога, старт может быть дан каждую секунду. А там внутри Од. Он еще ничего не знает…

«Надо привлечь к себе их внимание, - думает Ия. - Может быть, ее узнают, и тогда Председатель не нажмет стартовую кнопку. Может быть, она отвлечет их, и Оду удастся незаметно скрыться…»

Не раздумывая больше, Ия выбегает на ярко освещенную площадку, прямо под стартовые воронки ракеты.

В подземном зале, глубоко укрытом на окраине космодрома, перед экранами управления - Председатель Совета, Главный астроном, главный кибернетик и еще несколько энов. Они молча сидят в глубоких креслах, поставленных полукругом перед центральным экраном. На экране темные контуры космического корабля. Время от времени Председатель бросает взгляд на светящиеся указатели пульта управления.

Один из энов нарушает молчание:

- Правильно, что в официальном сообщении названо более позднее время старта. К утру могут начаться демонстрации… Сколько осталось?

- Час двенадцать минут, - отвечает кто-то.

- Старт можно произвести в любой момент, - скрипучим голосом замечает Главный кибернетик. - Не так ли, отец астрономии?

Главный астроном молча кивает.

- Надо сначала убрать роботов охраны, - говорит Председатель. - Полчаса им будет достаточно, чтобы укрыться.

- Пусть горят, - скрипит Главный кибернетик. - То, что улетит, стоит дороже.

- У нас осталось не так много роботов, - возражает Председатель. - К чему бессмысленное расточительство? Мы сейчас лишены возможности производить новых.

- Убрать роботов, - значит оставить на какое-то время корабль без защиты, - продолжает брюзжать кибернетик. - Нет гарантии, что на нашей планете не найдется фанатика… Слышали вчера реакцию на Чрезвычайное сообщение о Великом Опыте? Многие, о, многие возражали и весьма резко. Вспоминали Ассистента Ода. Кругу Жизни и Смерти стоит призадуматься. А тут, - старик указал на экран, - поставлено на карту все. Аннигилина на Эне больше не осталось. Между прочим, отец астрономии, если промахнемся, повторить Великий Опыт уже не сможем. Это, конечно, тайна Круга Жизни и Смерти, но здесь - все свои… Если промахнемся, Реакторы бессмертия через несколько лет придется остановить… Понимаете, что это означает?…

- Промахнуться не можем, - резко говорит Председатель. - Все рассчитано предельно точно. Проверено много раз. В полете возможна корректура траектории. Мы поставили на карту все, но действуем наверняка. Приборы абсолютно надежны…

- Не нравится мне только последний «прибор», погруженный вчера, - ворчит кибернетик. - Зачем? Кому это надо?…

- Довольно, - предупреждает Председатель. - Даже в этом кругу ни слова. Этой темы не касаться, бессмертные эны.

- Не касаться так не касаться… Но все равно абсурд!

- Сколько осталось?

- Час семь минут…

- Зачем тянуть! Какое значение имеет час?

- Это один из точно рассчитанных моментов взлета. Если будет выдержан, корректура в пути вообще не потребуется.

- Можно позднее внести поправки.

- Куда вы спешите?…

Главный астроном рассеянно слушает обрывки фраз. Мысли его далеко.

«Почему Ия не возвратилась? А может быть, ее куда-то послал Председатель?… Вчера он не вспоминал о ней… И Малый спутник молчит. Од не ответил на вызовы… Неужели он совершил ошибку, послав Ию на спутник? Нет, нет!… Чрезвычайное сообщение было передано восемь часов назад. За это время Од успел бы вернуться… Страшно подумать, что произошло бы… Ия любит его… Может быть, они просто захотели провести несколько дней вдвоем там - вдалеке от Эны. Если, бы было так… Как тихо… И как невыносимо медленно тянется время».

- Пора убирать роботов, - это сказал Председатель.

Вокруг зашевелились. Председатель склонился над клавишами пульта.

На экране началось движение. Массивные металлические тела на высоких кольчатых ногах с длинными лапами-клешнями появились из темноты. Они, словно в нерешительности, затоптались на освещенной инфракрасными излучателями площадке между гигантскими ногами-стабилизаторами космического корабля. Конические головы роботов были украшены высокими зубчатыми гребнями. Маленькие глазки горели, словно раскаленные угли.

- Восемь, девять, - считал кибернетик. - Должен быть еще один… И это называется программированием! Они едва реагируют на сигналы.