Сергей Волков - Загадать желание, или Тайна старого парка

— Ну, Дмитрий Карлович, голубчик, желаю вам стойкости и удачи. И помните — если только эти мерзавцы попытаются атаковать вас всей шайкой, я немедленно вмешаюсь! — граф, согнувшись в три погибели, спрятался за кусты, росшие у забора. Митя, кивнул, проскользнув через дырку, сунул руки в карманы, на деревянных ногах двинулся к трансформаторной будке, возле которой вокруг скамейки двигались знакомые фигуры.

Его заметили издали.

— О, Кар-Карыч! — удивленно протянул Тяпа, толкнул Мишгана в плечо. Тот повернулся, а следом на Митю уставилась и вся остальная компания — Дыня, Тыква, Иголкин, Светка Теплякова, Вичка… Для полного комплекта не хватало только Дашки Стеценко.

— Эй, ботаник! — противным голосом крикнул Иголкин. — Цветочки цветут? Чё молчишь?

— Погоди… — Мишган неожиданно остановил приятеля, встал со спинки скамейки, шагнул к подошедшему Мите:

— Здорово, Кар-Карыч… Задания сделал?

По плану, разработанному графом, Митя должен был молча подойти к Мишгану и швырнуть ему в лицо старую графскую перчатку («Саксонская кожа, эти перчатки достались мне вместе с мотоциклом «Чезет» в сорок четвертом…»).

Митя замешкался… Мишган смотрел на него в упор, и в его глазах читалась злость, настоящая, мужская злость на него, на Митю.

— Чего молчишь, язык схавал?

Потянув из кармана тяжелую перчатку, Митя сжал зубы: «Ничего, ничего я тебе говорить не буду!», — промелькнула и канула куда-то отчаянная мысль. Ему было страшно. Очень страшно…

Перчатка намертво застряла в кармане. Митя дергал ее, дергал… Хохотали девчонки, кривлялся Иголкин, орал что-то потерявший терпение Мишган… Хряс! — уголок кармана неожиданно порвался и большая, пальчатая, похожая на грязный кленовый лист перчатка вырвалась на свободу, взлетела в воздух и звучно шмякнулась о Мишгановское лицо…

— Я это… — Митя с трудом ворочал языком. — Я тебя… на дуэль! Вызываю!

Над асфальтовым пятачком возле будки вдруг воцарилась тишина. Братья Володины на всякий случай подошли к ошалело моргающему глазами Мишгану. Иголкин замер с открытым ртом. Тяпа и сидящие на скамейке девчонки таращились на Митю.

— Ах ты… — Мишган задохнулся и кинулся вперед. Дыня и Тыква, словно услышав команду «фас!», ринулись к Мите, сбили с ног…

— Ат-ставить! — звучно проскрежетал знакомый голос. Черная долговязая фигура шагнула из кустов, и помахивая тростью, приблизилась…

— Это что же такое, судари, тут происходит? — граф подошел вплотную к лежащему на асфальте Мите, нетерпеливо постучал тростью по спине сидящего верхом на нем Дыне.

— Э, мужи-ик… — Мишган подпустил в голос «братвовой» серьезности: — Шагал бы ты отсюдова… А то…

Шутки кончились. Компания сгрудилась вокруг Торлецкого, позабыв о Мите.

— Вали давай, заступник… — набычился Тяпа. Иголкин, демонстративно сунув руку в карман, начал заходить сбоку. Мишган, ободренный поддержкой, ринулся в наступление:

— Ну чё, не понял?! Чё, глухой?!

— Вижу, понятия благородства и порядочности вам, молодые люди, неведомы… — с искренней грустью проскрипел граф, и вдруг словно взорвался серией быстрых движений. Загремела упавшая трость, шляпа улетела далеко в сторону, отброшенный плащ черным вороном воспарил над асфальтом, и не успел он еще упасть, как Мишган, Дыня и Иголкин разлетелись в разные стороны!

Сделав длинный, стелющийся шаг вперед, граф ловко дал подножку набегавшему на него Тыкве, а Тяпа, вдруг оставшийся один на один с неизвестным и явно грозным противником, попятился, выставив перед собой руки…

Девчонки завизжали, и Митя, к тому времени уже вставший на ноги, понял, что напугала их не драка, драк-то они видали не мало, а зеленоглазый граф Торлецкий, в несколько секунд разрушивший легенду о крутизне Калача-младшего и его бригады…

Первой застучала каблучками Вичка Жемчугова, следом за ней бросился наутек Иголкин. Тяпа и братья ретировались последними, и возле будки остались только прижавшийся к беленым кирпичам Мишган, побледневшая Светка Теплякова и Митя с графом.

— Ну-с… — Торлецкий не спеша подобрал плащ шляпу и трость, повернулся к Мишгану. — Вам, насколько я знаю, был сделан вызов? Вы намерены его принять?

— А? Чё? — потрясенный, тот никак не мог прийти в себя. Светка неожиданно бросилась к Мишгану, что-то быстро зашептала ему на ухо…

— С этим, что ли? — скривил тот лицо, ткнув пальцем в сторону переминающегося с ноги на ногу Мити. — С этим буду… Э, Кар-Карыч! Ща я тебя урою!