Сергей Волков - Загадать желание, или Тайна старого парка

— Тогда вперед, мой юный друг, вперед! — граф распахнул дверцу: — А уж после… м-м-м… экскурсии, которая, надеюсь, вам понравится, беспременно почаевничаем!

Обиталище графа Митю поразило. За маленькой дверью, из которой вчера так неожиданно появился Торлецкий, оказался узкий коридор, ведущий в четыре попарно расположенные комнаты — столовую, кабинет, спальню и гостиную, больше напоминающую музей.

— Здесь у меня собраны всевозможные диковины, привезенные из различных стран! — не без гордости сообщил граф, проводя Митю в большую комнату с низким потолком, под которым горела самая обычная электрическая лампочка.

Предвидя Митин вопрос, Торлецкий щелкнул выключателем, зажигая дополнительные бра на стенах гостиной:

— Прогресса я не чураюсь, даже наоборот. Помимо электричества, у меня тут есть и водопровод, и даже телефон, правда, каждый раз, чтобы совершить звонок, необходимо подключаться к линии, а потом отсоединять аппарат, иначе могут возникнуть осложнения. Впрочем, это мелочи. Прошу вас, это мои сокровища…

Митя переступил порог гостиной и обомлел. Чего тут только не было! Шкура зебры и бушменский ассегай соседствовали с бумерангами австралийских аборигенов, морской компас и старинный ртутный барометр висели рядом с головным убором вождя одного из индейских племен Южной Америки, выполненном, как пояснил граф, из тысячи птичьих перьев.

Копья, луки, стрелы, ножи, кинжалы, самурайские мечи и маорийские нефритовые палицы, раковины, кораллы, черепа удивительных животных, резные маски, фигурки неизвестных Мите богов, засушенные тропические рыбы, чучела птиц и рептилий, мерцающие гранями кристаллы…

Рядом с каждым экспонатом помещалась небольшая табличка, на которой значились краткие пояснения — что это за предмет, откуда привезен и при каких обстоятельствах он стал собственностью графа.

Больше всего Митю поразила сморщенная, величиной с дыньку-колхозницу, человеческая голова, грозно скалившая длинные желтые зубы, На табличке рядом он прочитал: «Засушенная по туземному рецепту голова вождя племени халкао Улуи, убитого во время войны с племенем икалоси. Подарена Ф. А. Торлецкому вождем икалоси Келуи за большой личный вклад в победу. Остров Борнео, 1966 год».

— Вы воевали с дикарями? — удивленно спросил Митя. Граф усмехнулся:

— Я был… э-э-э… «Генеральным штабом» племени икалоси. Видите ли, Дмитрий Карлович… Мне нужно было во что бы то ни стало успеть поговорить с умирающим колдуном племени халкао, а их вождь, вот этот самый Улуи, почему-то был против…

Митя ничего не сказал в ответ, по спине пробежали мурашки — все же граф, не смотря на смешную привычку говорить, как в кинокомедии, был человеком суровым…

Чай пили в круглой комнатке с саркофагом. Митя чувствовал — графу отчего-то теперь очень приятно здесь находиться. 3а чаепитием Торлецкий рассказывал о своих приключениях, стараясь, видимо, вспоминать наиболее веселые или занимательные эпизоды.

Мите было удивительно легко общаться с графом. Вроде взрослый человек (да еще какой взрослый, 135 лет!), а не грузит, лапшу не вешает, жизни не учит, и вообще — говорит, как с равным… Прихлебывая ароматный чай, Митя задал графу давно вертевшийся на языке вопрос:

— Федор Анатольевич, а почему вы — Торлецкий, а парк наш — Терлецкий? Ведь он же в вашу честь назван…

Граф усмехнулся:

— Парк этот обязан своим названием моему батюшке, царство ему небесное… Он владел всеми окрестными землями, и создал тут первый в России дачный поселок. Вы не представляете, Дмитрий Карлович, как горько мне было наблюдать упадок, в который пришли владения отца после революции. И лишь когда границы стремительно растущей Москвы приблизились, я успокоился. Прогресс остановить невозможно, хотя иногда и стоило бы…

Впрочем, вы ведь спросили не об этом. То, что в названии парка буква «е» сменила «о», виноват некий малограмотный писарчук, в двадцатые годы начертавший в официальной бумаге: «Пять прудов и парк, устроенные бывшим помещиком Терлецким А.Н.» Представляете, какая некомпетентность? Вот вам бы понравилось, если бы вы в одночасье из Филиппова превратились в Фелиппова?

Митя засмеялся:

— Нет, конечно бы не понравилось…

— Вот и я был в бешенстве, когда обнаружил, на официальной, государственного, между прочим, издания, карте, что моя фамилия отныне не Торлецкий, а Терлецкий!

…За занимательной болтовней прошел час. Ко вчерашнему разговору о дуэли пока не возвращались, но Митя чувствовал — граф обязательно вспомнит об этом.