Сергей Волков - Загадать желание, или Тайна старого парка

— Впрочем, довольно обо мне! Расскажите лучше, кто вы и как сюда попали. У меня в последние годы — пост-пе-рес-тро-еч-ный период, да? — было мало собеседников…

Мите вдруг стало стыдно. Вон граф все о себе рассказал, да такое, чего вообще никому не говорят, а он даже не представился…

Выпрямившись, Митя сказал:

— Ну, эта… Меня зовут…

От этого детского лепета стало еще стыднее. «Да что я, как первоклассник!», — разозлился на себя Митя, громко отчеканил:

— Дмитрий Карлович Филиппов! Ученик восьмого класса.

И, подобно графу, сопроводил свои слова резким кивком головы, мол, честь имею.

— О, так вы гимназист! — улыбнулся граф, и тут же поправился: — Я хотел сказать: школьник… А как вам удалось отыскать вход в мои подземелья? Не клад ли, часом, вы искали?..

— Нет, что вы… Я… Цветок вот… — Митя вновь начал мямлить, и вдруг понял — сейчас он расскажет бессмертному графу все: и про Теплякову, и про Мишгана, и про венерин башмачок…

Когда Митя замолчал, граф, на протяжении всего рассказа хмуривший брови, топнул ногой:

— Ну, это возмутительно! Я считал себя в курсе происходящего, но не мог и вообразить, что в современных гимназиях… школах… процветает настоящий бандитизм. Безобразие! Что же ваши педагоги? Попечители? Куда смотрят инспекторы из Министерства образования?

— Я… Я не знаю… — развел руками Митя, с трудом пытаясь вспомнить, кто такие попечители и инспекторы: — Ну, учителям это не надо, у них зарплата маленькая… Мама говорит: удивительно, как они вообще не бросают школу.

— Несчастная страна, несчастное время… — граф взялся за голову и принялся нервно расхаживать по комнате: — И во всем этом виноват я! Я! Господи, какое это наказание — жить вечно и каждый миг испытывать вину за прожитое…

— Не расстраивайтесь! — попробовал Митя утешить графа, — Ну вы-то тут причем? У нас же этот… переходный период…

— Нет! — вдруг скрипуче выкрикнул граф: — Я этого так не оставлю. Помочь всей России не в моих силах, но вам, вам, Дмитрий Карлович, я помогу обязательно!

— Эт-то как?.. — озадачено посмотрел на раскипятившегося графа Митя.

Тот вонзил пылающий зеленым ноготь в заплесневелый потолок и выдал:

— Дуэль! Этого мерзавца необходимо проучить, поэтому — дуэль! Учитывая ваш юный возраст — без оружия, так сказать, на кулачках, но по всем правилам дуэльного кодекса!

«Ага…», — подумал Митя, представив, как Дыня с Тыквой держат его, Иголкин пинает сзади по спине, а Мишган бьет кулаками в лицо: «Дуэль — это здорово. Но лучше все же с оружием. Р-раз! — и Мишган насквозь…»

И тут же Митя понял: убить человека он не сможет. Ни за что, пусть даже этот человек — Мишган Калачов.

Граф, заметив на Митином лице сомнение, понизил голос:

— Э-э-э? Дмитрий Карлович, вы, как я понимаю, отнюдь не воинствующий субъект, ведь так? С большим удовольствием окажу вам услугу, обучив нескольким весьма эффективным приемам английского бокса и созданной нашими соотечественниками Спиридоновым и Ощепковым борьбы самбо…

— Да не, не надо… — грустно покачал головой Митя: — Их все равно пятеро будет. Не смогу я…

— Пятеро?! — вскричал граф, потрясая костлявыми руками: — Ну уж нет! В таком случае я иду с вами, сударь! Посмотрим, чья возьмет…

Тут уже настала Митина очередь кричать и махать руками:

— Да куда пойдем-то? Что вы не в свое дело… У него, у Мишгана, братан… Сам Калач! Он же бандит, у него и пистолет есть!

Удивленно уставившийся на вопящего Митю граф при слове «пистолет» хищно оскалился, пошарил на полу и торжествующе воздел руку с револьвером, покрытым опушкой из пыли («Так вот обо что я споткнулся!», — догадался Митя):

— Вот! «Смит-и-Вессон», русская модель, стоял на вооружении жандармского корпуса. Я из него пытался… Впрочем, неважно. Смазать, перезарядить — и хоть сейчас в бой. Зло, Дмитрий Карлович, обязательно должно быть наказано. Надаем по шеям вашему обидчику и его миньонам, а если вмешается этот разбойник, его старший брат, окоротим и его, да-с! И по шеям, непременно по шеям…

Домой Митя вернулся поздно, опоздав к ужину. Мама поворчала на него, пообещав обо всем рассказать отцу, когда тот приедет из командировки. Потом, усадив сына за стол, она села напротив, подперла голову рукой, и наблюдая, как Митя с аппетитом уминает котлеты с жареной картошкой, сказала:

— Мить, вот ты опять в парке пропадал. Один. Ты мне скажи — почему у тебя друзей нет совсем? Ведь нельзя же так. Мы в твои годы…