В Бирюк - Приступ [СИ]

Как-то… пахнуло былым. Вон крыльцо. Мимо которого меня водили в мешке с зарешечённым окошечком. Боярину Гордею показывали. Вот на этом месте он меня щупал, думая что я девка. Выяснял: обрюхатил ли будущий зять наложницу или как прежде, мальчукует.

На это крыльцо я пьяненького хозяина своего тащил. Он заваливался, нёс ахинею, пытался лапать принародно. Степанида тогда очень удачно приложила клюкой по ноге моему конкуренту на роль «вместилища господского удилища». Как же того парня звали? И не вспомнить. А я его так ненавидел, боялся… Завидовал.

Как тут всё… меньше стало. Серее. Неинтереснее. А казалось-то… терем — мало не до небес. И физически, и социально. Попасть, пролезть, вцепится, удержаться, подняться… К вершине. В «прислуги верховые». Мечта жизни. Предел вообразимого успеха. Царствие небесное на земли. В этой избе-переростке.

Вырос. Точка зрения… приподнялась. От плинтуса. Видел больше, разных… разностей нагляделся. Даже смешно. Как оно тогда, всего-то девять лет назад, всё состояло из непонятного. Непонятно как сложенных домов, чем-то крытых крыш, дымков из окон, окон без стёкол, людей в армяках, пробабошни на ногах… Всё, всякая мелочь требовала внимания, осмысления, укладывания в мозаику этого нового для меня мира. Останавливала. Стопорила. Взгляд и мысль.

Пазл. Ты его туда, а оно не лезет. Выразил эмоции факеншитом уелбантуренным и пошёл проводить очередную пересборку очередного фрагмента мироздания.

Бег с препятствиями. В ведре на голове и с гирями на ногах. Постоянно подгоняющий лёгкий ветерок. От пролетающей где-то очень рядом косы смерти.

Забавно: Степанида дожила, дождалась меня. Монумент гегемона, а слегла. Небось, на то самое ложе, где, в последнюю ночь перед свадьбой, боярин Хотеней решил сразу с двумя поразвлечься. Первого-то он резво… огулял. А меня на сладкое оставил. Я лежал тогда между смятых простыней, с нетерпением и тревогой ожидал моего… повелителя и владетеля. Волновался — как-то оно выйдет. А оно никак не вышло. Поскольку и не вошло. Все дела-заботы, труды-хлопоты, напряжение-воображение… Впустую.

Лёгкий полёт бронзового подноса. С последующим громким звоном. И… не случилось. Фактор времени. «Окно возможностей». Хлоп и бздынь. Момент — упущен, более случая — не подвернулось.

Мда… И в личной истории человека, и общей истории человечества «хлоп и бздынь» — явление постоянное. А потом кажется, что выбора не было: вот пройденный путь, и он — единственно возможный.

Увы, как не грустно осознавать упущенные возможности — моменты их реализации были.

Зато можно порадоваться неслучившимся неприятностям.

Я — про историю человечества. А не про постельные игры боярина с молоденькими рабами. Если кто не понял.

— Господине, тут дело такое… Ты епископа черниговского поймал, а местный поп на нём одежду рвал и морду корябал. Виноват, недоглядел. Повели владыку в отхожее место. А тут этот… пока растащили…

Я? Я поймал Черниговского епископа?!

Сегодня я касался двух духовных. Митрополита. Но он мёртв. Сам пульс на шее щупал. И бегающего ветхого инока в Софии. Так это Антоний Черниговский?! Такой… не по годам резвый?

Мы с Антонием знакомы. Заочно, через Иону Муромского. Прямых контактов, даже письменных, до сей поры не было. Портретов, описаний… я его себе несколько иначе представлял.

— Э-э-э… Охрим, пойдём-ка посмотрим-ка. На сортирно-пострадавшего владыку.

Ещё раз окинул взглядом открывающийся с заднего двора усадьбы вид. Такое знакомое место. Всё как прежде, как тогда. Малость постарело, посерело, покосилось… А вот вид — изменился.

За Днепром вставало солнце. Город горел.

Не Полтава. Надеюсь, что и «полем русской славы» его не назовут. Разве что: «торжества чести». Какой-нибудь.

Точно: не сумеют. Так страстно резаться ради заморской шляпки с пропендулиями или права кушать кашу с маслом по средам и пятницам. Придумают себе что-нибудь похожее. Своё, «потомочное».

Новых больших пожаров последние полчаса не прибавилось: сопротивление сторонников местного патриотизма и такого же, но — идиотизма, слабело. Резня прекращалась. Вооружённый грабёж переходил в невооружённый.

Как сделать так, чтобы повтора резни не было? Чтобы утрешние союзники не стали вечерними противниками? Уж больно они себя дисциплинированно ведут.