Сергей Соломин - Ошибка биолога [Избранные сочинения. Т. II]

Решив не идти на службу, поскакал в редакцию. Увидит самого редактора и он ему наговорит!

А впрочем, как доказать? Подписано полностью, «И. П. Чернобыльский». Здесь нет плагиата. Не к чему придраться. Какая тонкая бестия «он», его враг.

Иван Петрович придумал новый план и сам громко рассмеялся, сидя на извозчике.

У подъезда он расспросил швейцара, где контора и пошел прямо туда.

— Мне поручили узнать… Вот, вчера у вас напечатано стихотворение господина… господина Чернокопытова… Мне поручили, собственно, узнать о гонораре…

Конторщик справился по книге.

— Не Чернокопытова, а Чернобыльского.

— Ах да, извините!

— Так что же вам угодно? Господин Чернобыльский может явиться завтра в гонорарный день и получить.

— А нельзя ли узнать, сколько? Он, вероятно, пошлет меня с доверенностью. Сам он не совсем здоров. По-приятельски, знаете. Услуга за услугу. Он меня выручил и я готов. Ну и так далее…

Конторщик посмотрел на него подозрительно, но ответил:

— По 40 коп. за строку, 32 строки, 12 р. 80 к. Завтра, не ранее двух.

Чернобыльский пошел к дверям совершенно ошеломленным. Только одна мысль винтила мозг: «Однако, как меня ценят! 40 коп. за строку, — не шутка!..»

А назавтра он сидел с двух часов в темноватом углу конторы и на вопрошающие взгляды конторщика только опускал глаза.

Около трех стали собираться сотрудники газеты, сгрудились толпой около кассы и прилавка, за которым расписывались в книге.

Ивану Петровичу не было видно вновь прибывающих за жирной спиной судебного репортера.

Вдруг он весь напружинился. Раздался резкий голос:

— Чернобыльский! За стихи «К ней».

Конторщик забасил:

— Вчера здесь заходил один, говорил, что вы ему дадите доверенность — да вон он, в углу сидит.

— Мало ли найдется приятелей! Гонорар за тебя получат, да еще пропьют. Впрочем, я могу показать паспорт.

— Помилуйте, мы и так верим. Сейчас видно…

Иван Петрович дрожащей рукою ощупал паспорт, который всегда имел с собою.

«Вот нахал! Пойду сейчас и уличу».

Через толпу пришлось протискиваться. Как бы не упустить «того»… Человека, выдавшего себя за автора стихов «К ней», он нагнал только на лестнице. С развязным видом, насвистывая веселую песенку, тот прыгал через три ступеньки.

— Милостивый государь! Милостивый государь! Да остановитесь же!

Неизвестный обернулся, и Иван Петрович понял, что погиб безвозвратно.

Перед ним стоял Иван Петрович Чернобыльский. Только не совсем такой, а нахально-развязный, со свободными жестами, без всякой робости и уныния в лице.

Иван Петрович второй презрительно смерил первого и, фыркнув, звонко отчеканил:

— Чем могу служить?

— Извините… но… очевидно, здесь недоразумение… я не знаю, как объяснить… Вы изволили получить гонорар за стихи…

— А вам какое дело?! Напечатал стихи и получил. Вас-то это как касается, с какого бока?

Иван Петрович второй рассмеялся и понесся вновь по лестнице, посвистывая песенку.

Это было уже нахальство, превышающее всякую меру.

Иван Петрович первый тоже поскакал через три ступеньки в погоню за Иваном Петровичем вторым и едва нагнал его в швейцарской.

Иван Петрович второй был в пальто и шляпе, с тростью в руках, и бросил мелочь швейцару.

«Форсит, проклятый!» — подумал Иван Петрович первый.

У подъезда ждал таксомотор. Чернобыльский-второй быстро отворил дверцу и ловко вскочил в карету. Перед Чернобыльским-первым мелькнуло прелестное лицо Клеровой.

Он взял первый попавшийся таксомотор и помчался вслед за преступной парочкой. Конечно, преступной, потому что ему, настоящему Чернобыльскому, Клерова назначила свидание, а не этому прохвосту, авантюристу. Автомобиль остановился у «Медведя».

Чернобыльский первый видел, как вышла Клерова, видел крутой изгиб ее спины, маленькие высокие каблучки, отстукивающие дробно по тротуару, огромную шляпу. А этот негодяй, самозванец, поддерживал ее под руку.

Иван Петрович решил подойти немедленно и ударить по лицу, но, пока собирался, пара уже скрылась за дверью подъезда.

Решил подождать на своем таксомоторе.

Через час Клерова и Чернобыльский-второй вышли, радостные, смеющиеся, кажется, немного захмелевшие…

Сели и помчались.

Чернобыльский-первый за ними пустился догонять, чтобы настичь негодяя и ее, несчастную женщину, обманутую сходством.

Она ведь уверена, что это настоящий Чернобыльский.

Парочка остановилась у одной дорогой гостиницы, где влюбленные находят приют. И опять Ивану Петровичу не удалось объясниться, и опять пришлось ждать. Но таксомотор он отпустил и ходил с мрачным видом взад и вперед по улице. Удивительно, как городовой еще не сделал замечания!