Сергей Соломин - Под стеклянным колпаком [Избранные сочинения. Т. I]

— Господин, здесь нельзя спать! Господин! Очнитесь!

Лакей маленького ресторана тряс за плечо худого, бледного, плохо одетого человека лет тридцати.

Гость давно возбуждал негодование служащего. Пришел, спросил всего один бокал пива, а сидит больше часа. Из коробочки вынул недокуренную папиросу и потихоньку сосал ее, словно старался продлить удовольствие. А теперь еще дремать начал, так и тянет его голову к столу.

И лакей, наблюдавший за гостем, стоя у притолоки с салфеткой в руках, даже плюнул от накипевшей злости и пошел будить.

— Господин! Так нельзя! Ежели спать — идите домой! Гости, которые обижаются! Господин!! Извольте расплатиться и уходите! Здесь вам не ночлежка!

Гость поднял, наконец, голову и осмотрелся мутными, воспаленными глазами.

Обыкновенно улыбающееся и заискивающее лицо лакея приняло выражение хамской суровости.

— Дозвольте получить, и с Богом-с!

Пробудившийся встал, надел порыжевшую мягкую шляпу и стал искать по карманам.

На ладони у него оказалось всего четыре копейки. Протянул их.

— Извините, копейки не хватает — занесу!

Лакей злорадно ухмыльнулся.

— Нет, уж что-с! Не трудитесь! Разбогатеете — Николаю Чудотворцу свечку поставьте! А эти-с капиталы ваши на бедность примите.

Гость стоял, тупо водя глазами кругом, словно искал помощи; на бледных щеках загорелись розоватые пятна…

Вышел неровной походкой на улицу. Сырой, холодный воздух охватил плохо защищенное тело, и оно отозвалась болезненной дрожью. Застыло все внутри, не согрелся и в ресторане, а теперь опять на пронизывающий насквозь ветер!..

Куда идти?

Дома не был уже три дня. Бегал в поисках за деньгами, не спал, почти ничего не ел. Дома ждет жена с ребенком. Голодные… Воспаленный мозг рисует картины ужаса: два трупа на постели, холодная, темная комната…

Хозяин обещал выгнать и, может быть, исполнил свою угрозу. Как и он, жена бродит по улицам вместе с маленьким…

Прохожие его толкают, ворча и негодуя, что какой-то оборванец мешает им бежать и задерживает на дороге. Накрашенная девица посмотрела под его истрепанную шляпу и нагло расхохоталась. Городовой на посту повернулся и вперил тяжелый, подозрительный взгляд.

Некуда деваться, не к кому идти, нет надежды достать хоть жалкий рубль! Идет к концу третий день. Впереди бессонная ночь до нового утра, серого, унылого… Быть может, и сил не хватит завтра ходить по улицам? Не лучше ли покончить разом?

Явилась цель, явились проблески энергии и твердой окрепшей походкой двинулся он к берегу большой многоводной реки, прошел по гранитной набережной, свернул на мост и, остановившись посредине, стал смотреть на вздымавшиеся мутные волны, верхушки которых срывали буйные порывы ветра, брызгая сероватой пеной…

Ужасная бездна влекла к себе… Вот он уже наклонился через перила, занес ногу…

Сильная рука схватила за ворот пальто…

Обернулся, ожидая увидеть полицейский мундир и грубую усатую физиономию.

— Я давно уже слежу за вами и, к счастью, поспел вовремя.

Говоривший был крупный, высокого роста мужчина с открытым бородатым лицом, с большими ясными глазами. Голос низкий, задушевный.

— Какое вам дело? Спасать вздумали, сочувствовать? Не нуждаюсь я в вашем сочувствии! Слышите: не нуждаюсь! Убирайтесь к черту!

Но только и хватило сил на эти истеричные выкрикивания. Страшное утомление, бессонные ночи взяли свое, и только что собиравшийся прыгнуть в разъяренную реку с пятисаженной высоты медленно опустился на гранитный уступ перил, закрыл лицо руками и весь затрясся от глухих, сдерживаемых рыданий.

Спаситель ласково опустил руку на плечо.

— Успокойтесь! Пойдемте со мной куда-нибудь в тепло. Закусим, поговорим. Может быть, до чего-нибудь и дотолкуемся.

Спасенный подчинился воле незнакомого человека и, весь ослабевший духовно и физически, побрел следом за ним.