Мария Фомальгаут - Неевклидовы люди

Парирую:

– Если не знаете, то за чем же вы пришли?

– Зачем, за… – он осекается, замолкает, – стойте… дайте подумать… а чего мы тут с вами на холоде стоим, пойдемте, что ли… найдем, где ветер не дует…

Устраиваемся в маленьком баре, вернее, в том, что раньше было маленьким баром. Голодный хищник постукивает пальцами по столу, щурится.

– Итак… вы должны были передать мне что-то… что?

– Не знаю.

– И я не знаю. Мы должны были встретиться…

Молчу.

– Ну что молчите, должны мы были встретиться?

– Н-наверное.

– Что значит, наверное, мы с вами о встрече договаривались?

– Н-нет.

– Тогда как вы здесь оказались?

– М-м-м…

– Как вас зовут?

Понимаю, что не помню, как меня зовут. Вернее, не так. Не знаю.

– А вас?

– Тоже не знаю. А что вы вообще помните?

Отчаянно стараюсь что-то вспомнить, ничего не вспоминается, совсем, совсем, совсем, хотя…

А.

Вот.

– Сердечный приступ.

Хищник хмурится.

– Приступ?

– Ну. И насмерть.

– Это… это с вами приступ был, что ли?

– Нет, я же жи… – хочу сказать, что я живой, начинаю сомневаться, а так ли это.

– Стойте, я тоже приступ помню, – говорит человек с лицом голодного хищника.

– Вы тоже… умерли?

– Нет… я еще не родился. И вы тоже.

– То есть?

– Стойте, стойте, дайте подумать… – растирает виски пальцами, жмурится.

– Вот что… это задумка такая была, – говорит он.

– Какая задумка?

– Не знаю. Для романа. Для сценария. Не знаю, для чего. Человеку одному в голову пришла.

– К-какому человеку?

– Автору нашему. Вернее, несостоявшемуся автору. Задумка ему в голову пришла, стоят два человека на крыше заброшенного дома, один другому передает что-то, что-то важное…

– Что?

– А тут он не додумал… тут его сердечный приступ и хватил.

Не понимаю:

– А что… истории, что ли, с конца придумывают?

– Именно что с конца, а вы не знали?

– Да… как-то литературой не занимался…

– А теперь придется заняться.

– В смысле?

– В смысле… если мы свою историю не допишем, её никто не допишет… не допридумывает. Итак… вы мне должны были принести что-то… что-то важное…

Откашливаюсь.

Осторожно начинаю:

– Так вы один из создателей…

– Нет, я не создатель.

– Но…

– Вот я не знаю, с чего вообще люди взяли, что я создатель… нет, когда я пришел сюда, всё уже было создано. Мне оставалось только удивляться.

– Ч-чему удивляться?

– Вернее, не так. Сначала мне пришлось влюбиться.

– Влюбиться?

– Ну да. Я её увидел в окне дома. Знаете, дом такой старенький, трехэтажный, ну мне тогда показалось, что трехэтажный, а на последнем этаже девушка была… я её даже не разглядел толком. Просто торкнуло что-то, знаете, как бывает…

– Знаю.

Да ничего вы не знаете, по глазам вашим вижу, что не знаете, натура у вас такая, в каждую встречную влюбляетесь… это не то… Так вот. Торкнуло что-то. И помню, поклонился ей еще, жалко, шляпы не было, а то бы и шляпу снял… И она мне рукой из окна машет. Приглашает, значит. Вернее, это я так решил, что приглашает. Хотел в дом подняться, поговорить… И тут на тебе…

– Не пустили, что ли?

– Какое там не пустили! До меня только потом дошло, что верхний этаж вот он, четкй такой, видный, а нижних этажей нет.

– И вы подумали…

– Думал, иллюзия какая-то… мираж… И когда второй такой дом увидел, тоже думал, мираж…

– А нижних этажей у вас что, нет?

– Нет. Но они есть.

– То есть… есть где-то этажи?

– Есть. Но их нет.

– А если серьезно?

– А если серьёзно, физику высших измерений знаете?

– Откуда мне её знать…

– Ну вот, не знаете, а что спрашиваете тогда…

– И вот так вы попали к ним?

– Нет, так я к ним еще не попал, до попадания еще много чего было… не сразу я к ним пришел, не сразу…

– Ну и что это такое?

Человек с лицом голодного хищника тычет пальцем в моё интервью.

– Что это за хрень, я спрашиваю?

Нет, не так я представлял себе начало нашей истории, не так. Виделось другое что-то, погоня какая-нибудь, с перестрелками, с беганиями по крышам, с падением с головокружительной высоты, с… не знаю еще, с чем.

– А здесь все вот так, обыденно, тащусь к редактору со своим интервью, а он рвет и мечет, готов разнести меня в пух и прах…

– А… что такое?

– Слушайте, Вадим, вы меня совсем за идиота-то не держите… ну не попали вы к Амадеусу этому, ну и ладно, я же все понимаю, и у журналистов промахи случаются… Ну так врать-то зачем?