Людмила Козинец: Разорванная цепь

— Послойное ментоскопирование? — задумчиво произнес Игорь.

— О, я вижу, мой юный друг в курсе наших проблем! Ну… не совсем так, но методика похожа. Так вот, за несколько лет я собрал кое-какую коллекцию. Почти все языки и наречия ныне здравствующих племен, а также народов, ставших прахом на сандалиях Истории, зафиксированы в моей картотеке. Но вот ваши предки зыряне… очень, очень любопытно. Вы не откажете в любезности?..

— Конечно нет, профессор! Наоборот, мне было бы даже интересно…

— Да, мой юный друг, это небезынтересно.

— Профессор, меня смущает одно обстоятельство. Вы говорите, что память предков хранится в нашем мозгу в вербальном выражении. Но… ведь речь, членораздельная речь — более позднее образование, а зрительное восприятие более древнее. И логичнее было бы предположить, что прошлое должно оживать именно в виде картин, а не звуков… Впрочем, я не специалист.

— Вот именно. Я, впрочем, тоже. Специалисты еще скажут свое слово. Не спорю, логика в ваших соображениях есть. Но… то ли хранить словесную информацию проще, то ли это вообще — функция разума, с которым неразрывно связана членораздельная речь… А может быть, аппаратура наша еще не способна проникать на более глубокие уровни. Факт остается фактом: я получил доступ к прошлому в виде отрывочных речевых фрагментов. И опасаюсь, что породил целую новую отрасль в науке. Вообразите себе, ведь необходимо собрать эти фрагменты, классифицировать, обработать и провести сравнительный анализ! Я за это уже не возьмусь — годы… Дай бог мне успеть хотя бы заполнить свою коллекцию…

— Так вы именно с этой целью дали объявление в агентство?

— Ну конечно. Всякому человеку будет любопытно послушать речь предков, узнать, из каких земель они происходили, а я наверняка получу обширный материал для своей картотеки и без особых затрат. Мы собираемся назначить небольшую плату за этот аттракцион, а в перспективе надеемся на частные пожертвования. Мы, знаете ли, нуждаемся в средствах. Кстати, я хочу и вас просить о помощи. Не могли бы вы прислать мне некоторые материалы…

— С удовольствием. Но об этом мы договоримся позже. А пока позвольте задать вам банальный вопрос. То, что вы рассказали, поистине ошеломляюще, но какую практическую пользу можно извлечь из вашего открытия?

Маленький профессор сморщился, словно укусил лимон.

— Ах, эти нынешние молодые люди, какие вы все-таки прагматики! Вопрос пользы от науки меня вообще никогда не занимал. Это дело практиков, а я ученый. Более всего на свете я хочу, чтобы меня оставили в покое и позволили мне заниматься тем, чем я полагаю необходимым. Поэтому я и основал эту лабораторию на свой страх, риск и собственные деньги. Но это между нами… А в своем отчете можете написать приблизительно так… Профессор Аугусто Нихель ожидает, что его открытие весьма пригодится историкам, лингвистам, этнографам, ну и тому подобное. Не мне вас учить. Кстати, я надеюсь, что после публикации моими работами заинтересуются и в вашей стране. Моему ассистенту было бы весьма нелишне поехать к вам — какое поле деятельности! Какая причудливая смесь языков, народов, какая богатая история! Так что имейте в виду эти соображения, когда будете писать. Ну, а теперь… может быть, послушаем ваших предков-зырян?

— О да, профессор, я к вашим услугам.

Все было очень прозаично. Игоря уложили, приклеили на виски датчики, подключили систему контроля и предупредили, чтобы не пугался, когда сознание начнет ускользать. Проведя около часа в беспамятстве, Игорь очнулся бодрым и свежим, словно после долгого здорового сна. Профессор, улыбаясь, как фокусник, включил воспроизведение, и полилась незнакомая речь.

— А почему… голос такой неживой, пугающий? — спросил Игорь.

— О, всего лишь потому, что наше оборудование несколько устарело. Говорят, сейчас машины уже щебечут нежными женскими голосами со всем богатством обертонов…

— Машины?

— Ну да, мой юный друг. Или вы решили, что я запишу прямо голос вашей прабабки? О нет. Машина записывает систему импульсов, которые потом преобразуются в звуковые сигналы.

Игорь был разочарован — тут крылась возможность для фальсификации. Впрочем, это уже забота не его, а специалистов-экспертов. А вообще поездка сюда оказалась гораздо результативнее, чем он смел надеяться.

Аугусто Нихель торжественно передал Игорю кассету с записью:

— Вот вам на память, юноша. Я вручаю вам слова ваших предков, маленькое звено в длинной цепи рождений, в той цепи, в которой и вы станете звеном и которая продлится далее и далее в будущее…