Сирил Корнблат: Черный чемоданчик

Откровенность доктора обескуражила нашего репортера. Неужели доктор догадался, что в его лагерь, если можно так выразиться, забросили шпиона? Наш репортер закинула еще один крючок: „Я все же хотела, чтобы вы обследовали меня, доктор. Я ощущаю какую-то слабость. Не следует ли мне принимать укрепляющие средства?“ На такую приманку клюют все подпольные врачи как один, ибо она дает им возможность обнаружить у пациента всевозможные загадочные недомогания, требующие дорогостоящего лечения. Как уже говорилось в первой статье этой серии, Энда Фланнери, перед тем как приступить к охоте за шарлатанами, была подвергнута тщательному обследованию, причем обследование показало, что она практически здорова. Правда, вследствие туберкулеза, перенесенного в детстве, в ее левом легком имеются рубцовые изменения, и кроме того, наблюдается склонность к гипертироидизму – повышенной активности щитовидной железы, что не позволяет нашему репортеру прибавлять в весе и иногда затрудняет дыхание.

Доктор Фулл согласился обследовать пациентку, вынул из чемоданчика множество блестящих безукоризненно чистых инструментов, лежащих плотными рядами в своих гнездах, – большинство этих инструментов наш репортер видела впервые. Сначала доктор взял что-то вроде пробирки, на одной стороне которой помещался выпуклый циферблат – от него отходили два провода, заканчивающихся плоскими дисками. Доктор приложил один диск к правой руке нашего репортера, другой – к левой. Глядя на циферблат, доктор называл какие-то цифры; внимательная блондинка записывала их в разлинованный формуляр. Доктор основательнейшим образом обследовал нашего репортера. Однако это еще больше убедило ее в том, что она имеет дело с шарлатаном. За все время, что наш репортер готовилась к этой операции, с ней не проделывали ничего подобного. Потом доктор взял у своей белокурой помощницы формуляр, пошептался с ней и сказал нашему репортеру: „У вас, моя милая, повышенная активность щитовидки и какой-то непорядок в левом легком – ничего серьезного, но я хочу выяснить, в чем там дело“.

Он взял с доски инструмент, известный нашему репортеру, как „расширитель“ – напоминающий ножницы инструмент, которым раздвигают ушные, носовые и прочие полости. Однако нашему репортеру показалось, что инструмент этот слишком велик для обследования носовой или ушных полостей, и слишком мал для других целей. Наш репортер собралась было спросить доктора, для чего предназначен этот инструмент, но белокурая помощница сказала: „Мы придерживаемся правила при обследовании легких завязывать пациентам глаза. Вы не возражаете?“ Удивленная, она позволила завязать себе глаза безупречно чистой повязкой и не без тревоги ожидала, что за этим последует.

Она и сейчас не может точно сказать, что происходило с ней, пока у нее были завязаны глаза, но рентген подтвердил ее подозрения. Сначала она почувствовала прикосновение холодного предмета к ребрам слева, потом холод, как ей показалось, проник вовнутрь. Потом раздался щелчок и ощущение холода пропало. И тут же она услышала голос доктора Фулла: „У вас рубцовые изменения в левом легком. Вреда от них нет, но вы деятельная женщина и вам не стоит лишаться необходимого вам кислорода. Лежите спокойно, я сейчас этим займусь“.

Наш репортер опять почувствовала холод, но тут это ощущение длилось дольше. „Гроздь альвеол и немного сосудистого клея“, – услышала наш репортер голос доктора Фулла. Помощница споро выполнила указания доктора. Потом ощущение холода пропало и помощница развязала ей глаза. Доктор сказал ей: „Все в порядке. Фиброз ваш мы удалили, вы нас за это не раз поблагодарите, и подсадили вам несколько гроздьев альвеол, – это такие штучки, через которые кислород попадает в кровь. А вашу щитовидку трогать не стоит. Вы привыкли к определенному самочувствию, и если бы вдруг оно изменилось, вас бы скорей всего это выбило из колеи. Что же касается болей в спине, обратитесь в окружное медицинское общество, они порекомендуют вам надежного психоневролога или психиатра. Но остерегайтесь шарлатанов: их здесь полным-полно“.

Однако внимательно оглядев себя, наш репортер не обнаружила у себя на теле никаких швов.

Уверенные манеры доктора поразили нашего репортера. Она спросила, сколько она ему должна, и доктор сказал, что ей следует заплатить его помощнице 50 долларов. Наш репортер медлила с уплатой – ей хотелось, чтобы доктор выписал ей счет, где были бы перечислены все процедуры. Против ее ожиданий, доктор тут же написал: „За удаление фиброза в левом легком и подсадку альвеол“, – и поставил свою подпись на счете.