Чарльз Ингрид - Салют Чужака

Этот старый грузовой корабль совсем не годился для перевозки людей. Во всяком случае, в нем было ужасно холодно. К тому же — корабль был переполнен. Но никто из пятисот пассажиров не жаловался. Люди стояли в отсеках небольшими группами и о чем-то разговаривали друг с другом. Их лица были бледны. Многие дрожали от холода.

Пожалуй, только один человек спокойно отнесся к происшедшему. Высокий и массивный, в блестящем бронекостюме молочного цвета, он холодно рассматривал толпу, пытаясь оценить масштабы их поражения. Этот разгром многих вынудил спасаться бегством.

— А что ты скажешь, если император предложит тебе место командующего?

Джек покраснел от ярости. Элибер слегка наклонила свою голову набок. Она как бы пыталась отодвинуться в сторону от его неожиданного гнева. Ее карие глаза были спокойны. Она настаивала на своем:

— Мы должны об этом подумать, не так ли? — Элибер положила руку на его металлический рукав.

От скафандра исходил почти неуловимый запах битвы и крови. Еще недавно они были свидетелями насильственной смерти их друга и командира. А сейчас они стояли совсем близко друг к другу — в огромном трюме транспортного корабля.

— Послушай, Элибер, мне необходимо с тобой поговорить… но мне нужно время, чтобы рассказать тебе все о случившемся.

Джек закрепил свой шлем на поясе. Русые волосы его потемнели от пота, а голубые глаза почти до белизны выцвели от усталости. У него было довольно-таки простое лицо с широкими крестьянскими скулами, но внимательный взгляд уловил бы в его чертах какое-то упрямое благородство.

Мелкие морщинки уже прорезались в уголках глаз, хотя по виду ему можно было дать чуть больше двадцати. Он смотрел на Элибер с любовью и лаской.

— Джек, ты не должен мне ничего объяснять. Я благодарю Бога за то, что ты вернулся, — тихо сказала Элибер.

Ее кожа до сих пор была покрыта замысловатой татуировкой. Эти узоры остались на память о том, что произошло с ними на Битии — планете змееподобных существ и религиозных войн. Именно из-за этих войн они улетели с Битии так быстро.

Элибер знала, что сейчас Джек озабочен предстоящей встречей с императором Пеписом.

— У тебя впереди есть два месяца для того, чтобы хорошенько подумать об этом, — мягко сказала Элибер. — Послушай меня, Джек, и постарайся найти ответ на этот вопрос до того, как мы доберемся до дома.

— Когда он предложит мне должность, тогда я и буду думать, — нехотя ответил Джек.

Они были самыми последними в длинной очереди беженцев, ожидающих погружения в холодный сон.

— Ты должен согласиться, если Пепис попросит тебя об этом. Ведь ты единственный человек, знающий, как вести “чистую” войну. А что касается бронекостюма, так его может носить любой.

Он посмотрел на нее довольно хмуро, но промолчал.

— Ну, конечно же, не любой… Но все равно — никто не знает правил ведения “чистой” войны так же хорошо, как ты.

— Наверное, это так, — ответил он неохотно.

Послышался сильный рев форсажных двигателей. Корабль начинал набирать ускорение. Пройдет еще много дней, пока они достигнут максимальной скорости. Потом — потекут бесконечные недели перелета, а следом за ними — долгие дни торможения. Большинство пассажиров совсем не заметят этого. Они будут находиться в криогенном сне.

Элибер порывисто сжала руку Джека:

— Хорошо. Мы с тобой еще поговорим.

Джек поежился. Ему совсем не хотелось погружаться в полумертвое состояние холодного сна. Он этого не переносил. Мимо них прошел доктор в стерильном халате ярко-зеленого цвета. Джек сделал два шага вперед и преградил ему дорогу.

— Послушайте, сэр, я не хотел бы, чтобы все эти люди были погружены в криогенный сон.

Доктор резко остановился. У него было узкое лицо с длинным носом и острым подбородком. Может быть, от этого он и выглядел так зловеще:

— Сэр, мы получаем приказы лично от императора Пеписа, — холодно ответил он.

— На этот раз их скорее всего не будет. А я не хочу, чтобы эти беженцы, пробудившись от сна, не могли вспомнить о случившемся. Они не хотят забывать о том, что произошло на Битии. — Джек кожей почувствовал, как рядом с ним вздрогнула Элибер… Как будто бы можно по доброй воле забыть кровавую битийскую смуту и слухи о неизбежной войне с траками.

Доктор хмыкнул:

— Вы здесь не распоряжаетесь, командир, — и поспешил уйти, с опаской косясь на бронекостюм Джека.