Марина Наумова - Наверху

«Совсем интересно… — отметила она. — Неужели история повторяется и я вижу Главу Оппозиции? И какое же „оружие“ ему нужно от меня?» Она настолько увлеклась разгадкой этой тайны, что чуть не упустила момент окончания торжественной части. Рипли догадалась, что пока она свободна. И снова подумала, что ей нужно улучить хоть минутку, чтобы привести себя в порядок. Ее просто удивляло, до чего спокойно все восприняли ее экзотический внешний вид. Наверное, из-за Медного — ее просто не разглядели… или изначально ожидали чего-то подобного. В таком случае Рипли должна была подумать о себе ради собственного достоинства.

— Извините, — обратилась она к человеку, державшемуся во время торжественной части на заднем плане и не слишком солидному на вид, — кто здесь отвечает за бытовые вопросы? Управляющий, распорядитель… кто? Мне стыдно об этом говорить, но…

— Вам показать туалет? — совсем тихо поинтересовался секретарь (это был он).

Рипли вздохнула. Такая откровенность вопроса до всех приключений, наверное, шокировала бы ее, но теперь вызвала только горькую улыбку.

— Да нет… Скажите, с кем я могу просто поговорить на эту тему? Нам ведь надо где-то жить, обедать… ну и так далее. Или мы постоянно должны оставаться на корабле?

— Обед? — секретарь посмотрел на нее несколько ошалело. — Разве вы не обедаете с Президентом?

— Ладно, — Рипли махнула рукой и почувствовала напряжение: краем глаза ей удалось уловить, что черноглазый опять смотрит на нее и старается пробраться поближе. — Вы лучше представьтесь. Я должна знать, с кем говорю.

— Я секретарь…

— Прекрасно. Дальше?

— Меня зовут Бийон. Что еще?

— Ничего, — Рипли слегка усмехнулась — в самом деле, чего она боялась? Показаться смешной? Вряд ли при ее биографии это получится. А странной — куда уж быть страннее, чем есть.

— Хорошо, — сказала она. — В таком случае с вами я и поговорю. Я не разбираюсь в тонкостях вашего этикета — в прошлом я была офицером и рабочей, работала на погрузчике, ясно?

— Вам нужны консультации по этикету? — Бийон слегка наклонил голову на бок.

— И это тоже, но без них я пока могу обойтись. Мне сейчас важней другое. Я нахожусь в довольно нелепом положении: меня уже несколько месяцев, даже лет не было на Земле. Своего счета у меня нет, работы тоже. Как выглядит моя одежда, надеюсь, вы сами видите. Мне нужен человек, к которому я могу обратиться просто как частное лицо. Вы поняли?

— Я?.. Да, — похоже, секретарь несколько растерялся: проблема Рипли не вписывалась ни в какие регламенты и между тем он не мог не признать, что ее желание законно. — Вот что… Сейчас между мероприятиями будет небольшой перерыв. Я постараюсь что-нибудь сделать для вас. Подождите! — он оглянулся, ища кого-то взглядом. Оглянулась и Рипли — и нахмурилась: навязчивый тип находился совсем рядом.

— Рипли, — к ней подошли Священник и Медный, — о чем вы только что говорили?

— Пустяки, — ответила она на языке Планеты. — Об устройстве здесь.

— Имейте в виду, Рипли, — предупредил Медный, — вы мне скоро будете нужны…

— Рипли, переведите, пожалуйста, инопланетным гостям, что если они не очень утомились, их ждут в центре компьютерного перевода для составления словаря. Может пойти кто-то один… — подошел к ним еще один человек.

— Да, — механически отозвалась Рипли, вызывающе отвечая при этом на наглый взгляд темноволосого незнакомца таким же. Она ожидала, что он хоть как-то отреагирует на это, но нет — он стоял и чего-то ждал.

Рипли перевела. Медный вызвался идти туда немедленно, сообщив, что так ему будет удобней и самому. Рипли проводила его отрешенным кивком.

«Ну что нужно от меня этому типу? Почему он так смотрит на меня?» — Простите, Рипли, — обратился к ней вновь появившийся Бийон, — я должен кое с кем переговорить насчет вас. В случае надобности я сам постараюсь снабдить вас деньгами.

— Этого не потребуется, — черноглазый сделал шаг вперед. — В Компании нет приказа о вашем увольнении. Жалование за время вашего пребывания в экспедиции на LB-426 перечислено на ваш счет; кроме того — вам выплачена страховочная компенсация.

— Что? — Рипли сдвинула брови. Ей показалось, что при этих словах внутри у нее что-то оборвалось.

Компания… Компания напомнила о себе! Ее кошмар, ее враг, ее…

Она шумно втянула воздух.

— И еще, — незнакомец из Компании вежливо улыбнулся, — пока я не могу сказать ничего больше, но… Я прошу у вас прощения.

Он поклонился и отошел, убрав наконец с нее прицел своего взгляда.