Владимир Яценко - Пленники зимы

– Простота и ясность ещё никогда не были недостатками, – я пытаюсь остановиться, не получается: – Это как свет в конце тоннеля.

Она поворачивается ко мне. Улыбается.

Дверь открывается, в клубах пара и снега появляется Николай. Светлана вполне естественно отодвигается от него, а значит усаживается ближе ко мне. Не могу сказать, чтобы это было неприятно. Сквозь ткань куртки чувствую её бёдра, и в глазах начинает темнеть. "Кто там к Валюхе приехал? Надо бы познакомиться. Так и в самом деле тронуться умом недолго"…

Я выглядываю из-за плеча Светланы, чтобы посмотреть на Николая. Он молчит. Рот раскрыт, глаза выпучены. Но смотрит не на нашу гостью. Смотрит на меня. В глазах – ужас. Ужас и страх.

– Что там, Николай? Что с ёмкостями?

Судя по выражению его лица, сорвало все патрубки, в канистрах – трещины. Две тонны молока лишь на двадцать процентов коровьего, остальное – соя, льются сплошным потоком просто на пол, находят щели в днище грузового отсека кунга и выливаются наружу, застывая на морозе молочно-белыми сталактитами…

– С ёмкостями? – он облизнул губы, немного приходя в себя. – Причём тут ёмкости?

Ничего им не сделается.

Конечно, не сделается. Да и нет там никаких щелей!

– Поздоровайся, у нас прекрасная гостья.

– Доброе утро, Коля, – говорит Светлана.

– "Добрым" утро не бывает, – механически откликается Николай, и опять ко мне. – О тебе бабы разное толкуют, но не ожидал… ошеломил. Мы ни о чём не договаривались, понял? Я тебе ничего не обещал!

– О чём это ты?

– Что тут у вас происходит? – вступает Светлана.

– Ничего, – отрезает Николай.

Он отворачивается от нас. Садится прямо и смотрит перед собой сквозь лобовое стекло в метель…

Я пожимаю плечами. Не обещал – так не обещал. Мало ли что обо мне говорят! А женщины в особенности…

Разворачиваемся и выезжаем на дорогу, плавно набирая скорость. У самого выезда из села встречаем Петровича. Я моргаю ему дальним светом, но он никак не реагирует. Наверное, совсем уже согрелся на своём "топливе".

Светлана сидит рядом, всё так же чуть прижимаясь ко мне. С учётом ёрзающего подо мной на сугробах кресла, пытающегося жить своим умом, это не очень удобно.

Двигаюсь на четвёртой передаче, на спидометре – "50", и правая рука могла бы легко опуститься ей на плечи. Тем более, что водительское кресло чуть выше сидений для пассажиров.

– Что-то случилось? – неожиданно оживает Николай.

– Почему ты спрашиваешь? – откликается Света.

– Пять утра, – я машинально смотрю на часы – и в самом деле – пять, – не каждый же день ты с нами катаешься…

– Не каждый, – соглашается Светлана.

– А всё-таки? – спустя минуту или две, настаивает Николай. – Что случилось?

– Ничего, – теперь в её голосе проскальзывает пренебрежение. – Просто достало всё. Упаси Бог от этой жизни…

– Не говори "упаси нас", – подключаюсь я к их тёплой семейной беседе. – А говори "посмотри на нас".

– Что-что? – она поворачивается ко мне. – Как это?

– Да так, – я пожимаю плечами. – Только что с Николаем на эту тему говорили. Нам может что-то нравиться, а оно для нас зло, а то, что ненавистно, может оказаться благом. Внимание Бога важнее представлений о собственном благополучии.

Теперь пауза затянулась минут на пять.

– О вас ходят разные слухи, – отважилась, наконец, Света.

– Хорошо ещё, что не бегают, – краем глаза вижу, как она улыбается. Да Винчи просто не знал с кого писать свою Мону Лизу. Вот так бы сидел и смотрел…

– И не прыгают, – смеётся Николай. – А Вальдемар почему не поехал?

– Сказал, что Максим троих в кабину не возьмёт, и за машиной присмотреть надо.

– Мы бы его в спальник отправили, – рассудительно замечает Николай. – Или на кухню. А за машиной чего смотреть? Воду из радиатора слил, аккумулятор в хату занёс, вот и весь присмотр.

– До Балты далеко?

Я смотрю на спидометр – по-прежнему "50".

– У нас ещё три точки. Да с учётом дороги… до обеда доберёмся.

– А можно я в спальнике полежу?

– Отчего же нельзя? – я чувствую досаду. Не могла, что ли со мной ещё минуту-другую посидеть? – Там есть лаз в жилую часть, можете позавтракать… чай, кофе, капучино…

– Как интересно!

– Я покажу, – засуетился Николай.

Он тут же приподнялся и сложил своё кресло, открывая небольшую лесенку – две перекладины, чтоб удобнее в жилой отсек взбираться. Дотянулся до люка, открыл его и галантно взял Светлану за руку, предлагая ей лезть первой. Она ловко вскарабкалась наверх, на мгновение застыла, стоя на коленях вглядываясь в лаз перед собой, и пропала в туннеле.