Нагару Танигава - Вздохи Харухи Судзумии (Перевод с японского)

Конечно, хорошо, что мы добрались до финишной прямой, но из-за этих весьма затянувшихся нудных съемок не было никакой возможности заняться чем-то другим. Просмотрев загруженный в компьютер отснятый материал, я пришел к выводу, что у нас действительно получился незатейливый промо-клип Асахины Микуру.

Честно говоря, до самого конца в фильме Харухи мне не было понятно ни пикселя. Мелькавшие на мониторе Официантка, Колдунья и Улыбающийся Парень — они что, сумасшедшие? Да и к тому же, никакого времени на спецэффекты не осталось, не говоря уже о том, что способности и технологии для этого отсутствовали как факт. Что, придется выпускать в прокат такой вот сырой материал без малейшей капли какой-либо обработки?

Харухи грозно заворчала:

— Не можем мы показывать недоделку! Сделай уж как-нибудь!

Это ты мне говоришь?

— Ты о чем, вообще? Фестиваль — завтра, я уже на последнем издыхании. Да даже на то, чтобы выдуманную тобой историю кое-как воедино связать времени не хватит! Меня от фильмов тошнит уже!

Но Харухи имела богатый опыт по мгновенному сокрушению чужих мнений:

— Что за всю ночь не уложимся, что ли?

И кто же на это пойдет? Этого я не стал спрашивать. Кроме меня и уставившейся прямо на меня глазами цвета эбенового дерева Харухи здесь не было никого.

— Можно и здесь переночевать!

И тут Харухи произнесла то, что изумило меня до глубины души:

— Я тебе помогу.

В итоге, Харухи так толком и не помогла. Некоторое время она торчала у меня за спиной и поддакивала, но через час уже валялась на столе, посапывая во сне. Эх, черт! Надо было заснять ее лицо в этот момент! Отличный бы вышел кадр в конце финальных титров!

Если уж на то пошло, вообще-то я, видно, тоже вскоре заснул, потому что когда я открыл глаза, уже было утро, а на доброй половине моего лица отпечаталась клавиатура.

В общем, ночевка никакого значения не имела — фильм так и остался недоделанным. Я копировал и вставлял, вставлял и копировал, но сделанный таки тридцатиминутный фильм оказался при просмотре отвратительной чушью. Наверное, так катастрофично выглядели бы все фильмы, возьмись за них ничего в этом не понимающие энергичные новички. Лучше бы, конечно, ограничиться нарезкой из рекламной кампании девочки-зайчика в торговом квартале, а так — фильм был кое-как смонтирован в тщетных попытках отразить несуществующий сюжет, и мы только прибавили газу на пути к полному провалу, настолько все оказалось ужасающе. В итоге в фильме не было ни музыки, ни спецэффектов — просто смехотворная ахинея. Такое даже Танигути не сможет смотреть.

Я смотрел на льющийся на меня свет утреннего солнца и раздумывал, не выбросить ли компьютер в окно. Ночь я проспал в неудобной позе, и сейчас у меня ныла спина.

Разбудила меня проснувшаяся первой Харухи. Было шесть тридцать утра, Если подумать, я в первый раз ночевал в школе.

— Ну как, что вышло?

Харухи заглянула в монитор из-за моего плеча так что я от нечего делать щелкнул мышкой.

Пошло воспроизведение.

— Ого!..

Услышав радостный возглас Харухи, я очень удивился. Фильм открывался роскошными титрами, которых и в помине не должно было быть. Затем отразилась надпись: «Приключения Асахины Микуру — эпизод 00». Сюжет хромал на обе ноги, камера дрожала, речь героев была невнятна, а за кадром постоянно слышались сердитые окрики Режиссера, но наличие одних только спецэффектов было весьма неплохо для независимого фильма, снятого старшеклассниками. Асахина стреляла лазерами из глаз, и даже из палочки Нагато тоже вылетали странного цвета лучи.

— Хе-хе! — Харухи тоже была в восторге. — Неплохо, неплохо. Есть недостатки, но для тебя просто отлично!

Это не я. Пока я спал, должно быть, это сделал кто-то другой, Мне же такого ни в жизнь не выполнить. Кто бы это мог быть кроме меня? Мой фаворит — Нагато, второй претендент — Коидзуми, на Асахину ставки не принимаются. В качестве темной лошадки выступает некто, кто еще не вышел на сцену. Вот так обстоят дела.

Некоторое время мы молча оценивали самосделавшийся фильм. Если смотреть его не на этом маленьком, а на широком экране, впечатления наверняка будут посильней.

На дисплее показалась последняя сцена: Коидзуми и Асахина, взявшись за руки, шли под цветущей сакурой. Камера показала панораму голубого неба, спустя момент заиграла музыка, и снизу вверх поползли титры.

Затем, наконец, появилось произнесенное голосом Харухи пояснение.

Так или иначе заставить Харухи сделать его — такова и была моя задумка. Я убедил ее, что это абсолютно необходимая часть постановки, а последнее слово обязательно должно остаться за режиссером.