Владимир Васильев (Ташкент) - Тень улитки

— Вы божественны! — признал он. — Редкостная красота линий и пропорций! Работа великого мастера! Даже знаменитый женский «магический треугольник» отсутствует, как у скульптуры и, слава Создателю, никаких фиговых листиков. Но все-таки наружные половые признаки у вас наличествуют, хотя и похожи на оные у весьма юных девиц. Для чего-то это предназначено? Или архитектурное излишество, дань традиции?..

— Ну, рожать-то мы как-то должны, — усмехнулась Рита. — Принцип тот же. Изменился лишь механизм зачатия…

— Значит, — выстраивал логические умозаключения Перец, — извиняюсь за функциональное выражение, отверстие все же есть… и, в принципе, секс возможен?..

— Квентин тоже так решил, и я даже разрешила ему попробовать… Так, из жалости и любопытства… Впрочем, как и большинство нормальных женщин… Потом он от фрустрации, говоря фигурально, бился головой об стену и, в конце концов, побежал к буфетчице. Разумеется, надеясь, что тайком от меня…

— Но почему?

— Потому что, как ты выразился, отверстие открывается только в момент родов гормональным ключом…

— А все эти месячные? — не сдавался Перец.

— Никаких оскорбительных и мучительных менструаций, — спокойно объяснила Рита. — Яйцеклетка созревает и оплодотворяется, но происходит это только тогда, когда я сама захочу.

— Черт, жалко я не биолог, не медик, — посетовал Перец. — По-моему, все это страшно интересно и очень мудро! Бедное человечество — оно обречено!

— Кто знает? — пожала плечами Рита. — Подруги выполняют волю Матери-Природы, и сейчас в этой воле отсутствует агрессия по отношению к человечеству.

— Отрадно слышать, — кивнул Перец, — но неужели вы, Рита, как специалист можете предполагать, что Мать-Природа будет разделять человечество на тех, кто в Лесу, и на тех, кто на Материке?.. Если вы наделили ее волей, значит, предполагается и разум… Я думаю, что мы для нее едины… Ну, по-разному живем, едим, одеваемся, говорим, по-разному осознаем себя и ее. Но по сути как вид — едины. Процесс начался с Леса, потому что там это удобней осуществить…

— Да, вероятно, ты прав, — согласилась Рита.

— Неужели Мать-Природа так жестока?

— Не надо требовать соблюдения человеческих этических норм от нечеловека, — заметила Рита. — Да и разве жестоко превращать смертное, страдающее от неполноценности существо в бессмертное и имеющее гораздо меньше причин для страданий?

— Да-да, — кивнул Перец. — Но это касается только половины человечества… Конечно, лучшей и прекраснейшей, но половины.

— А вторая половина, по закону своего вида, все равно должна умереть, — заметила Рита. — Суть в том, что она не будет репродуцироваться.

— Но сознание обреченности! Бессмысленности своего бытия! — воскликнул Перец.

— Уверяю тебя, что ни один козлик, извиняюсь, мужчина в Лесу, вообще, ничего подобного не осознает. А здесь об этом немного догадывается Квентин… Ему не до философских обобщений, у него свои проблемы. Один ты знаешь почти все. Но ты сам захотел.

— Да-да, — подтвердил Перец, — и не жалею.

— А чтобы не сделать несчастными козлов всего мира, — усмехнулась Рита, — мне придется немного почистить вашу память… Квентина и твою.

— Вообще-то говоря, не только поэтому, а потому, что человечеству есть, что противопоставить Матери-Природе, коли уж она на него покусилась. Есть животные, которые поедают собственных детенышей… Человечество достаточно независимо уже от природы планеты, особенно, учитывая возможности и перспективы космической экспансии человечества. Но и здесь, на планете, оно легко не отступит.

— Да, ты прав. Учитывая это, тем более, надо ограничить распространение информации, — заметила Рита. — Да, кстати, может быть, мне будет позволено сойти со стола и одеться? Не то, чтобы я стеснялась, но стоять здесь не слишком удобно, а вести философский диспут и вовсе комично.

— О, конечно, — засмущался Перец и протянул ей руку, чтобы помочь сойти со стола. — Просто я давно не получал такого эстетического наслаждения от созерцания прекрасного женского тела. Все больше посозерцаешь-посозерцаешь — и в постель. Не то, чтобы это было плохо, но эстетическое и сексуальное наслаждение — разные вещи, хотя родственны, и потому не все их различают.

— Ну, посозерцал и будет, — улыбнулась Рита. — А то сейчас Алевтина вернется, забудешь про наслаждение.

Она оперлась на руку Переца и шагнула. Тут стул пошатнулся, и она упала в объятия Переца. Разумеется, не специально. Такое гиноиду даже в голову прийти не могло. Разве что в качестве издевки.