Сергей Федин: Фантастические рассказы

Слава о баснословной удаче поручика Осинина разнеслась по окрестностям. У него появились поклонники и поклонницы.

Голова у поручика пошла кругом.

Свято уверовав в непогрешимость иррационального кодекса деда, он уже не хотел довольствоваться лишь материальными подачками от Фортуны. К тому же блеск золота никогда не слепил Алексея Осинина.

Азартная душа поручика взалкала большего — удачи в игре со смертью.

В следующее воскресенье одетый в щегольский цивильный костюм поручик Осинин спустился в закопченный подвальчик офицерского ресторана «Тройка». Набалдашник его английской трости сиял и переливался перламутром в свете канделябров. Тусклым золотом струился в боковой карман витой шнур от именного нагана.

Кабак встретил поручика радостным гулом.

Пьяные объятья, приветственные крики, приглашения к своему столику… Дым стоял коромыслом.

Сдерживая неожиданное волнение, поручик оглядел помещение. Весь цвет полка был в сборе.

Момент был подходящий.

Внезапно оттолкнув очередного собутыльника, поручик легко вспрыгнул на овальный стол в центре зала. Рука скользнула в карман пиджака. Черной молнией блеснула сталь нагана.

Грянул выстрел.

Тишина мгновенно окутала зал. Многие офицеры вскочили с места, ошеломленно глядя на Осинина. Чуть помедлив, поручик опустил руку с дымящимся наганом.

— Господа! — торжественно обратился он к присутствующим. — Я хочу предложить вам небольшое развлечение — рулетку смерти.

Выждав, пока уляжется шум, он продолжил:

— Правила чрезвычайно просты. Я кладу на кон весьма изрядную сумму — пять тысяч рублей, а вы делаете произвольные ставки. После этого я прокручиваю барабан в нагане, приставляю его к виску и … пиф-паф — игра сыграна. Если, паче чаяния, выстрел не будет холостым, то, — поручик с притворной скорбью пожал плечами, — я выбываю из игры и вы делите мои, уже не нужные мне, пять тысяч пропорционально своим ставкам.

Если же выстрел будет холостым, то, уж не взыщите, я забираю ваши деньги себе.

Повысив голос, он добавил, заглушая возбужденный ропот среди офицеров:

— Прошу учесть еще два обстоятельства. Первое: в отличие от гусарской рулетки, где в барабане лишь одна пуля, но рискуют все, в моей рулетке шесть пуль, а рискую лишь я. Так что ваши шансы в шесть раз предпочтительнее. И второе: не пытайтесь остановить или переубедить меня, — он кивнул в сторону сидящих с удрученным видом фон Гессе и Сербулова. — Они уже вчера все знали и все равно не смогли отговорить меня. Это бесполезно. Выбор сделан, и я все равно проведу этот эксперимент, чего бы мне это ни стоило.

Наконец, не забывайте, что я — любимчик Фортуны и ничем не рискую.

Последние слова гипнотически подействовали на зрителей. В ресторане повисла напряженная тишина.

Неожиданно из-за дальнего столика поднялась сухопарая фигура подполковника Нищенко. Дергая простреленной щекой, он решительно подошел к Осинину:

— Поручик, как старший по званию, я запрещаю вам подобные безумства. Мы уже вдосталь нахлебались крови.

На губах поручика зазмеилась усмешка.

— Увы, подполковник, я уже не в вашей власти. К тому же никто не помешает мне проделать этот опыт дома. И тогда уже мне никто не поможет … в случае чего. Ну а вы, — он тонко улыбнулся, — лишитесь удовольствия.

В зале засмеялись. Все знали про давнюю неприязнь обоих, в свое время едва не закончившуюся дуэлью.

— Ну так что же? — поручик снова повернулся к офицерам. — Пора делать ставки. — Перевернув чью-то лежащую рядом фуражку, он швырнул ее на середину стола.

— Я играю, — розовощекий Христиани, втайне восторгающийся Осининым, кинул три сотенные купюры на дно фуражки. — Хотя и не сомневаюсь, что проиграю.

Еще двое офицеров под осуждающие взгляды товарищей сделали ставки по сто рублей.

— Итак, на кону пятьсот рублей. — Осинин был опять спокоен и холоден. — Не густо, но вполне достаточно для первого взноса на тот свет. Что ж, начнем с богом.

Смуглая рука медленно подняла наган. Кто-то перекрестился.

Напряжение достигло апогея.

С усмешкой оглядев офицеров, поручик небрежно крутанул барабан нагана. Все затаили дыхание. Слышно было, как над бледной лысиной капитана Сербулова барражирует одинокая муха. Прапорщик Христиани нервно вытирал вспотевшие ладони.

— Да не волнуйтесь вы так, господа, — засмеялся Осинин и вдруг, легко вскинув дуло к виску, нажал на спуск. В напряженной тишине, как удар хлыста, прозвучал щелчок.