Николай Бондаренко - Бремя «Ч»

— А, твой приятель! — Догадливый Нач выключил телевизор и пересел зв компьютер. — Этот, что ли?

Монитор выдал четкий портрет и подробную характеристику Бо. Я вскрикнул от удивления:

— Разве не освободили?

— Приказа не было.

— Завтра будет, — заверил я. — Но властелина интересует еще один… Он прибыл в тот день, когда за мной прислали авто. Помните?

— Еще бы! Не за каждым присылают.

Нач заторопил монитор с портретами, и наконец, я обнаружил Вора!

— Стоп! Этот.

— Этот? — не поверил Нач. — Этот буян в карцере.

— Только и всего?

— Работать не любит.

— А вы любите? — возмутился я. — Немедленно приведите!

Нач, о чем-то раздумывая, за сопел и вдруг рявкнул:

— Собственно, кто ты такой?

— Я — человек. А ты червь тюремный! Небось когда-то был отзывчивым, умел радоваться, умел сострадать! Неужели душа твоя засохла? Не осталось ни листочка?…

— А, травка растет. — Нач явно смягчился. — Поливаем! — Он четко произнес, задрав голову: — Блок номер четырнадцать! Заключенный две тысячи триста двенадцатый! В караульную!

Заложив руки за спину, Нач с любопытством прогулялся вокруг меня. Вернулся в кресло, зевнул.

— Где мотор? Который поднимает?

Я неопределенно махнул в сторону:

— Там.

— Допустим, — согласился Нач. — Приведут дружка — разберемся. А еще лучше — пошлем запрос. Не возражаешь?

— Запрос — прежде всего, — заявил я. — Медлить опасно!

— Ой, раскомандовался, — покачал головой Нач. — И откуда ты такой?

С лязгом распахнулась дверь — стражники втолкнули Вора. Лысина понеслась прямо на меня, но Вор на ногах удержался, мы встретились глаза в глаза. Естественно, человек ошеломлен, пытается оценить обстановку. Но времени нет! Под слишком пристальными взглядами стражи четко говорю:

— Слушай и запоминай. Она тебя ждет, без тебя погибнет!

— Она?… Ждет?… — Вор часто-часто заморгал, ресницы засеребрились. — Но что я могу?…

— О, господин Карл великодушен. Он прислал спасение. — Я отщелкиваю пояс и подаю Вору в нерешительные руки. — Немедленно надевай! Играй на кнопках, как на гармошке. Слева — вверх-вниз, справа — в любую сторону. Но господин Карл просил вернуть. Без промедления! Да так, чтобы он не видел. Запомнил?

— Да. Спасибо господину Карлу.

Нач прослушал мои наставления, не шелохнувшись. Стражники изо всех сил старались вникнуть в суть происходящего, упоминание высочайшего имени, похоже, сбило их с толку. Я развернул Вора лицом к выходу и подал команду:

— Пропустить!

Стражники отпрянули от дверей, и я успел прошептать в лысину:

— Выйдешь за дверь, нажми крайнюю кнопку слева!

Нач с ревом «Держите!» вдруг рванулся догонять, но было поздно: Вор круто взмыл в поднебесье и растворился в ночной темноте. Как щупальца гигантского чудовища, засновали прожектора, однако беглеца обнаружить не удалось.

Разъяренный хозяин караулки распорядился надеть на меня наручники и поспешил к компьютеру. Толстые неловкие пальцы зашлепали по клавиатуре; через томительную минуту монитор выдал ответ.

— Так и знал! — заорал Нач. — Доверился шарлатану! — Он готов был разодрать меня на кусочки.

— А я вами восхищен, — сказал я. — И вообще — игра не закончена.

— Какая еще игра! — кипел Нач. — Объегорил меня, как мальчишку!

— Завтра за мной приедут, — спокойно продолжал я. — А может быть, прилетят! Советую браслеты снять, — я поднял закованные руки, — и как полагается джентльмену, извиниться.

— Чего-чего? — захрипел Нач. — В карцер! Вместо две тысячи триста двенадцатого. Теперь это твой номер!

Два стражника подхватили меня под руки и поволокли через двор в полуподвальное помещение. Втолкнули в цементный куб чуть выше моего роста, без сиденья, с ровными стенами и пустым потолком. Дверь за мной затворилась, я оказался в полной темноте.

Делать нечего — буду отсыпаться. В камере холодно, сыро, пахнет нечистотами, но выбирать не приходится. Снимаю куртку, складываю в два слоя на ледяном полу, осторожно ложусь… Никаких воспоминаний, никаких размышлений, только спать, спать… Закрываю глаза и где-то сбоку замечаю знакомое лицо… Ри! Пришла меня навестить…

Резкий свет заставил пробудиться. Я долго щурился, не в силах сообразить, кому понадобились мои ноющие руки. Наконец, понял: Нач снимает наручники. Это обнадеживает! Шутливо кидаю вопрос:

— А вдруг убегу?

— Беги! — разрешает Нач. — За тобой прилетели.

— Я же говорил! — Отряхиваю куртку, бодро одеваюсь. Нач наливает из термоса в чашечку горячее питье.