Татьяна Апраксина - Мир не меч - 2

Допустим, Лаан мог и не знать об этом милом обычае; а Лиар-Крылатый? Тоже не знал? С него, конечно, уже не спросишь, но — неужели действительно не знал? Он был совсем молодой, Лиар-то... Переоценил свои силы, понадеялся, что сможет удержать ситуацию под контролем. Наверное, так.

Поиск виноватых, ошибившихся и промахнувшихся настроения не улучшал. Риайо, Аэль, Лиар — слишком много жертв для одной войны, пусть и закончившейся.

Почти закончившейся, как поправился, выслушав доклад Саймона, Хайо. Осталось разобраться с последним бастионом. Бастион, в общем-то, тот еще — усилиями двух Смотрителей можно нейтрализовать всех, обладающих силой, пока бойцы разложат рядком на асфальте остальных. Последний фурункул на лице завесы, и нужно его вскрыть, а потом приступить к оплакиванию потерь и зализыванию ран.

Двух Смотрителей? Ох, до чего ж не хотелось дергать сейчас Лаана, заставлять его сталкиваться лицом к лицу с остатками «непримиримых»... к Крылатым тоже обращаться нельзя. Хватит, обратились уже. Двое из восьми членов клана — непомерная плата. Они, конечно, не откажут, но совесть не позволяет просить.

Есть еще Стражи Тишины. Собрать объединенную группу из обоих штабов — при помощи Хайо они справятся, с гарантией. Все пройдет хорошо. Если уж со всеми остальными справились, то последняя кучка — ну сколько их там, сотня от силы — тоже не представляет угрозы.

— Я пойду с тобой! — сообщила вошедшая в комнату Яра.

— Ну и откуда ты все знаешь?

— Ты громко думаешь, — улыбнулась она.

— Яр, зачем? Нечего тебе там делать. Мы сами разберемся.

Девушка расправила широкие рукава бирюзовой блузки, деловито смахнула соринку, притаившуюся над локтем, и улыбнулась.

— Знаю я, как вы разбираетесь. Лучше я попробую сама.

— С ума сошла? Головокружение от побед, да? — остолбенел Хайо. Стакан выпрыгнул из руки и покатился по столу, расплескивая остатки сока. — Никуда ты не пойдешь.

— И она пойдет. И я пойду, — высунулась из-за ее плеча Рэни. — Хайо, мы тебе не декорации, и решать будем сами.

Хайо поглядел на собственноручно выращенное воплощение независимости, тоже вылезшее из камуфляжа и ныне одетое в солнечно-желтое платье, и выругался про себя. Строптивую девку стоило отправить наверх, под присмотр Киры и Тэри. Там бы ей не дали распоясаться. Работа в штабе, конечно, пошла Рэни на пользу, но сейчас эта польза выходила боком. Спорить с двумя девицами, поддерживающими друг друга? Проще уж лечь и умереть. У него не было управы ни на одну, ни на другую — ниточки влияния на Рэни лопнули, когда она начала работать в штабе, самостоятельно и вполне успешно; управлять Ярославой он не пытался никогда.

Напрасно, наверное.

Оставь их здесь — явятся на площадь самостоятельно, даже и сомневаться не стоит. Приказ нарушат, потому что сочтут его неправильным, а, значит, необязательным для исполнения. Он сам несколько дней назад говорил кому-то, что если тебе приказывают откровенную глупость, не стоит торопиться ее выполнять. Нужно хотя бы переспросить, а лучше — помочь другому сориентироваться в ситуации. К сожалению, обе девицы при том разговоре присутствовали.

— Хорошо. Пойдете, — вздохнул Хайо. — Жаль, что вы не понимаете, что там не нужны.

— Я с тобой не согласна, — Яра подняла голову и посмотрела на него уже без улыбки. Шуточки закончились, и она была предельно серьезна. — Я считаю иначе.

— Хоть переоденьтесь...

Рэни склонила голову, уронив тяжелую массу волос вперед, причесала их пятерней, потрясла и выпрямилась — упрямый пушистый одуванчик, уверенный в себе и отчасти даже нахальный. Такой Хайо хотел ее видеть, когда только начинал плести свою сеть. Теперь упрямая, своевольная сила, сквозившая в каждом жесте блондинки, раздражала. Дело было не в Рэни. Просто слишком рано, слишком быстро он стал ей ненужным. Две декады гражданской войны не позволяли заниматься девушкой, как следовало, а теперь оказалось — поздно. Нашлись другие, и помогли, и подсказали, и попытались помешать. Все. Финальная версия продукта, остается только забрать ее наверх, целительскую инициацию она пройдет уже там.

— Ладно, пошли так, — сдался Хайо. — Все равно будете стоять в дальнем углу под защитой.

— Посмотрим, — пожала плечами Яра. — Может быть.

«Если она справится на площади сама — все, прежних отношений уже не будет, — осознал вдруг Смотритель. — Она чувствует себя равной, она и стала равной. Я молился об этом, и был услышан, но я не знал, о чем прошу... Может быть, мы это и переживем, но скорее всего — не будет уже никаких «мы». Я не готов принимать ее такой. А она?».